Бука

О получении царского приказа я немедленно сообщил Панаглосу и Сакелларкису. Мы с главкомом ВМФ поспешили в порт, где нас ожидал уже готовый к отплытию “Буцефал”. Теодору же предстояло остаться в Ангриньоне и следить за отправкой оставшихся войск. Первая пехотная армия была полностью готова к транспортировке и уже через несколько часов мы вышли в море. Наша эскадра взяла курс к побережью итальянской провинции Таранто. Именно здесь по велению царя, мы должны были нанести наш первый удар. Единственное чего нам не хватало для начала боевых действий – это официального подтверждения о том, что война объявлена. Первого июля, в 1:15 ночи, я получил радиограмму от верховного главнокомандующего. В ней, как и в прошлый раз, была всего одна строчка – “Кот в сапогах”. Поняв, что война Италии объявлена, я, в соответствии с инструкцией поспешил в свою каюту, к сейфу в котором хранился запечатанный сургучом пакет. Вскрыв пакет, я прочел закодированное сообщение – “Выгружайте апельсины бочками. Герасим”. Это был приказ о начале Тарантской десантной операции. Я тотчас сообщил об этом гранд адмиралу. Наш флот направился к южным берегам Италии. Однако у берегов Таранто, мы попали в сильнейший шторм. На побережье тоже бушевала буря. Высадка войск в такой ситуации была бы чистым самоубийством, половина наших войск бы погибла, так и не достигнув берега. Мы попали в трудную ситуацию. С одной стороны у нас был приказ его величества, но с другой стороны этот приказ не представлялось выполнить возможным без неоправданных жертв. В данной ситуации, мы приняли единственно правильное решение, а именно, провести Тарантскую операцию на несколько сот километров южнее Таранто – в Сицилии. Это было новое слово в военном искусстве. Впервые в истории, армия проводила операцию получившую свое имя по названию провинции где предполагалось развернуть боевые действия, не непосредственно в этой провинции, а в совершенно другой местности. Мы решили высадиться сначала на Сицилии, а уж потом достичь Таранто. Таким образом, мы одновременно убивали двух зайцев – спасали жизни наших солдат и выполняли царский приказ.
Я полагаю, что здесь нам следует ненадолго прерваться. Читатель, тебе, наверное, не терпится узнать, как мировая общественность отреагировала на начало войны между Грецией и Италией? Давайте взглянем на прессу того времени.

Газета “Times” за первое июля: “Сегодня состоялся телефонный разговор премьер-министра Соединенного Королевства с главой Франции. Руководители двух стран обсуждали ситуацию на Балканах сложившуюся в связи с началом войны между Италией и Грецией. По окончании разговора премьер, созвал журналистов и попросил их не сеять панику в массах и не поддаваться на провокации некоторых внутриполитических сил, которые подталкивают страну к войне. Британия занимает нейтральную позицию в этом конфликте”.

Газета “Правда” за первое июля: “ Сегодня утром, итальянская береговая охрана, в нейтральных водах потопила греческую рыбацкую шхуну “Ля Пиовра”. Погибло 327 человек. Правительство Греции в ответ на этот ничем не спровоцированный акт агрессии объявило войну фашистскому режиму Муссолини. Товарищ Сталин выразил твердую уверенность в том, что злодеи понесут заслуженное наказание и призвал всех советских граждан повысить бдительность на местах.”

Печатное издание “Der Angriff” (главный пропагандистский рупор Третьего Рейха) первого июля сообщало: “Сегодня, фюрер поздравил Бенито Муссолини с началом войны против Греции. Вождь нашего народа заявил, что нисколько не сомневается в скором и победоносном для Италии исходе войны. Глава Итальянского правительства пригласил фюрера посетить военный парад, который состоится в Афинах через месяц. Предложение было принято”.

Газета “Washington Post” от первого июля поместила интервью с неназванным экспертом из оборонного ведомства США:
“репортер: как вы оцениваете шансы царя Герасима на победу в этой войне?
эксперт: как у семидесятилетнего девственника на свидании вслепую.
репортер: но у нас есть сведения, что греки используют новую стратегию, возможно, они возлагают на нее большие надежды?
эксперт: Мы зовем эту стратегию – D.O.G. или “дип операйшен грик”. Чушь это собачья, а не стратегия. Всем известно, что в соответствии с нашей доктриной, наступательные операции возможны лишь при десятикратном численном превосходстве над противником, после предварительной двухнедельной артподготовки и лишь при полном господстве в воздухе”.
Газета “Вечерняя Тирана” (главное и единственное печатное издание Албании) в выпуске от четырнадцатого августа сообщала: “На юге Албании, что-то происходит. Подробности уточняются ”.
Как видите, в наш успех никто всерьез не верил. И между тем, после войны начали раздаваться голоса, что, дескать, Греция это государство агрессор, а Италия на самом деле невинная жертва. Всем этим наглым ревизионистам, я бы посоветовал прочесть работу нашего соотечественника и всемирно-известного историка Виторио Резучелли (во время войны, он, между прочим, командовал полком итальянской армии). В своей книге “Дырокол”, Резучелли убедительно доказывает, что если бы Греция не объявила войну Италии первого июля, то Италия бы сама напала на Грецию через два месяца.

Но давайте вернемся к нашему рассказу. Итак, подойдя к берегам Сицилии, мы обнаружили, что погода в этом регионе просто идеальна для высадки войск. Мы немедленно приступили к десанту. Шестого июля, ровно в пять часов утра, с первыми лучами солнца, первая пехотная армия высадилась на севере Сицилии, в провинции Месина. ЦГФ немедленно отправился назад, в Грецию, чтобы забрать следующую партию войск. В Месине, шести нашим пехотным дивизиям противостояла кавалерийская дивизия итальянской армии “Евгенио ди Савоя” под командованием генерал-майора Фраттини. Вообще мне до сих пор непонятно, почему этот генерал, прославившийся как специалист по ведению спец. операций, командовал кавалерией. Интенсивные боевые действия продолжались до восьми часов утра восьмого июля, когда итальянцы, потеряв до 35% личного состава убитыми, были вынуждены отступить. Как остаткам кавалерийской дивизии врага удалось переправиться на материк, для меня остается еще одной загадкой. Видимо Фраттини, как старый спецназовец, применил какую-то военную хитрость.

Итак, мы одержали нашу первую победу. Потери греческой армии в этом первом бою, были почти сопоставимы с потерями неприятеля. Мы потеряли до двух с половиной тысяч солдат или иными словами 25% личного состава одной пехотной дивизии. Для снабжения армии, в Месину из Агриньона вышел конвой, а чтобы обезопасить тылы, я принял решение пойти на юго-восток Сицилии, в провинцию Сиракузы.
10-го июля первая пехотная армия (далее 1-я ПА) прибыла в Сиракузы. Нам противостояла кавалерийская дивизия “Принципе Амедео”, которой командовал генерал-лейтенант Ди Пигниер. К четырем часам утра следующего дня, дивизия противника была полностью уничтожена, однако сам генерал Ди Пигньер сбежал, вероятно переодевшись в женское платье. После победы в Сиракузах, 1-я ПА направилась обратно в Месину и прибыла туда в 11 часов 12-го июля.
Таким образом, теперь мы полностью контролировали Сицилию. На материке наблюдалась высокая активность итальянской армии. Враг стягивал войска на юг полуострова, в провинцию Косенза. По данным нашей разведки, туда же направилась и горнострелковая дивизия итальянцев, которая ранее охраняла Таранто. Этим поспешил воспользоваться командующий второй пехотной армией (далее 2-я ПА) Цоколобью. В два часа ночи 13-го июля, 2-я ПА высадилась в никем не охраняемую провинцию Таранто и направилась дальше, на запад, в небольшую провинцию Потенза. Высадка была проведена столь мастерски, что итальянцы даже не успели эвакуировать свой флот из Таранто. Нам достались две новейших субмарины среднего радиуса действия врага! Новые подлодки было решено окрестить соответственно Посейдон-1 и Посейдон-2. Они были немедленно введены в состав ВМФ Греции и ЦГФ (теперь уже состоящий из трех субмарин, одного эсминца и шести транспортов) отправился в Агриньон за последней партией наших войск. Из Агриньона в Таранто стали ходить конвои, чтобы обеспечить наши части всем необходимым. Должен сказать, что по ходу войны итальянцам удалось потопить немало наших грузовых кораблей. Нередко ситуация со снабжением нашей армии была близка к критической. Однако в первые месяцы войны итальянский флот действовал крайне неудачно. Возможно, отчасти из-за ужасных штормов, которые постоянно бушевали у берегов Италии, возможно из-за того, что в начале войны большая часть итальянского флота была у берегов Эфиопии, а возможно и из-за хитроумной тактики которую применял гранд адмирал Эй Сакелларкис. В первые дни войны, я сам был свидетелем нескольких столкновений ЦГФ с кораблями противника. Обычно в таких случаях, гранд адмирал командовал нашей единственной субмарине Наутилус, всплыть на короткое время, чтобы дать себя обнаружить, затем погрузиться, сменить позицию, снова всплыть и так далее. Сам гранд адмирал, в это время выходил в эфир и связавшись с адмиралом врага, предлагал им напасть на нас. Делал он это в выражениях, которые я не рискну повторить на страницах этой книги. Вообще, Эй был настоящим мастером “народного фольклора”. Иногда он применял такие “трехэтажные” лингвистические конструкции, что даже своих, видавших виды, матросов вгонял в краску. Хотя гранд адмирал и никогда не повторялся в выражениях, смысл его речи всегда сводился к одному – рискните, нападите на нас, у нас здесь с два десятка подлодок, всех перетопим. Как я уже говорил, дело происходило при крайне неблагоприятных погодных условиях, а средства обнаружения и противолодочной борьбы в то время были крайне несовершенны. Обычно эти столкновения заканчивались через пару часов тем, что неприятельский флот отступал (хотя он и был многочисленней). Все мы понимали, что такая ситуация не может продолжаться вечно, что рано или поздно враг даст нам по-настоящему серьезный бой и что нам лучше быть к нему готовыми. Поэтому-то мы так сильно обрадовались, узнав, что две новейших подлодки противника попали в наши руки. Однако я снова увлекся. Подробности о войне на море вы можете прочесть в мемуарах гранд адмирала Эй Сакелларкиса. Мой же удел – рассказ о войне на суше.