"День Победы" Ушел в себя, вернусь не скоро...

Пару лет не играл плотно в игры (после годика работы в игровом зале от них тошно было).

Но теперь увидел ЭТО...
И засел играть в Hearts of Iron (День победы).

Классно. Я, как старый цивилизатор\панзер генералисимус тащусь.

P.S. Сводки с полей. Первая игра.
22 июня 1941 года долго искал на карте мира Германию. Не нашел.
С грустью в душе отдал приказ Красной Армии начать вторжение в фашистскую Италию...
:hight:

Ушел в себя, вернусь не скоро...

Ты еще в себе? Или уже вернулся?

Согласен! Богоподобная игрушка, даже в некотором плане превосходит Цивилизацию.

С сайта snowball.ru форума игры "День Победы".

Автор - Serb.

Описание игры в ДП за греков

Ч.1

“Играть за минора нет никакого смысла: наступает некий момент, когда ты просто стоишь в стороне от событий. Никто тебя в союз не берёт и вообще AI тебя игнорирует. За неимением серьёзной промбазы и ресурсов на твои дипломатические демарши никто не реагирует. Даже войны объявить не имеешь возможности.”
- Автору этих бессмертных строк посвящается.

(От автора: Все события основаны на HOI 1.05 5/5. Имена персонажей являются вымышленными, любые совпадения имен являются случайными. Первый комом блин, так что не пинайте сильно).




ЭПИЗОД I
Призрачная угроза.

Введение к учебнику “Новейшая история Империи для подростков 5-6 лет”
Изд. “Щит и Меч” Афины, 2029 год.

“Шел далекий 1936 год. Мир готовился к новой великой войне. Серьезные опасения у мировой общественности вызывали фашистские режимы Германии и Италии. От товарища Сталина никто хорошего тоже не ожидал. Великобритания и Франция начинали перевооружение своих армий. Америка как обычно думала, что сможет отсидеться за океаном и сделать большие деньги на очередных разборках в далекой Европе. Японский император думал - “фиг вы у меня отсидитесь” и готовился подложить Америке большую свинью. (Прим. Имперского цензора: Здесь и далее под Америкой подразумеваются Соединенные Штаты Америки. Государство, просуществовавшее с 1776 по 1947 год и располагавшееся на территории современной провинции Сев. Герасия со столицей в городе Вашингтон Д.С. (ныне Александрия 28).). Извечные враги нашей Родины – Турки точили ятаганы и недобро посматривали в сторону Афин. В общем, назревала крупная буча за передел мира, но никто и не догадывался, что решающую роль в новом миропорядке будут играть не Германия или “Великая” Британская империя, а небольшое государство на Балканах. Никто, кроме величайшего из великих, светлейшего из светлейших, первого Императора будущей Великой Новой Византийской Империи, а тогда просто правителя Греции - Великого Царя Герасима II. Наш рассказ о самом великом полководце в истории. О человеке, разбившем орды еретиков и принесшему в мир порядок и гармонию. Храбрейшему и храбрейших, сильнейшему из сильнейших, мудрейшему из мудреей… (полный перечень титулов на двух страницах)”
Конец цитаты.

5-ое Января 1936 года. АФИНЫ. Резиденция царя Герасима II. 4:30 утра.

В просторном зале для заседаний собрались практически все мало-мальски значимые должностные лица государства. На 4:30 было назначено экстренное расширенное заседание правительство и генерального штаба. Все чиновники были в сборе, прибытие августейшего монарха ожидалось с минуты на минуту. Не заставляя себя долго ждать, государь появился в 6:24, пинком раскрыл дверь, оглядел помятые лица членов кабинета министров и громко вымолвил:
- Поверьте, господа мне крайне неприятно было отрывать вас от празднования Нового года, но дело не терпит отлагательства. Как вы знаете, мое величество планировало провести Новый год в нашей старинной резиденции на острове Родос. Однако, не доплывая до острова несколько километров, царская яхта была остановлена Итальянской береговой охраной. Эти болваны макаронники что-то там талдычили по-своему, по-макаронному, просили предъявить какой-то “паШпортА” и грозили нажаловаться на меня моему контр-адмиралу. В общем, несли полный бред, вели себя по-хамски и вызывающе. После четырех зуботычин, двух пинков и предъявления купюры в 1000 драхм с моим светлейшим ликом, они наконец-то поняли с кем имеют дело. Их капитан любезно объяснил нашему величеству, что остров Родос уже давно не является собственностью Греции, а принадлежит Италии.
Здесь государь заметно повысил голос (в таких случаях в народе говорят - “рявкнул так, что в Албании пастухи поседели).
- НЕТ, ВЫ ПОНЯЛИ? Моя дача теперь в руках макаронников!!! А ведь там все, ВСЕ!!! что нажила наша Августейшая династия с момента ее основания: мантий каракулевых ДВЕ!!! Скипетров цельнометаллических ДВЕ!!! Колпаков золотых ДВЕ!!! Бивней слоновьих ДВЕ…ПАРЫ!!! Книг “Юный узурпатор”… Одна!!! Короче господа, мы тут щас покумекаем, а завтра я объявлю войну этим тихим тырильщикам семейных реликвий.
По залу пронесся ропот. Министр обороны, Александрос Папакос шепнул на ухо начальнику генерального штаба Теодору Панаглосу:
- Скажите коллега, вы случайно не знаете, какая сволочь опять подсунула государю кокаин?
- Эй, там, на задней парте. Разговорчики в строю. О чем шепчетесь?
Прервал их беседу монарх.
- Я всего лишь сказал генералу Панаглосу о том, как я восхищен великолепным планом вашего величества.
В два прыжка царь оказался рядом со смутьяном и схватив его “за грудки” довольно злобно, сквозь зубы процедил:
- Так это ты гнида на прошлой неделе увел у меня два коробка отличнейшего Казахстанского плана?
- Никак нет государь (взмолился Папакос.). Я имел в виду желание вашего величества объявить войну фашисткой Италии. Я уверен, Запад нам поможет.
Августейшая персона, заметно успокоившись и даже похлопав министра по плечу, изрекла следующее (чем надо сказать повергла аудиторию в еще больший шок):
- Это дело семейное. Незачем выносить сор из избы. Союзники нам не нужны.
Лицо генерала заметно вытянулось и побелело, а уставшие от недельного празднования красноватые глаза министра сделались еще более красными, так что Александрос стал слегка похож на средневекового вампира. Заметив столь разительную перемену в облике собеседника, царь, немного попятившись, прочел краткую, но весьма познавательную, с примерами из собственной жизни лекцию о вреде кумыса в качестве противопохмельного средства. Эта “пятиминутка монаршей мудрости” пошла аудитории на пользу, зал заметно оживился. Началась дискуссия по поводу применения альтернативных средств, в которой его величество Герасим II принимал живейшее участие. После двадцати, двадцати пяти минут прений зал согласился с мнением монарха о том, что лучше прохладного пива с утра человечество еще ничего не придумало. Однако, последовавшей за этим дискуссии о том, какое пиво предпочтительнее с большого перепою, царь развиться не дал. Прервав начинающийся спор двух министров отеческим:
- Засохни плесень…
В зале наступила гробовая тишина, а царь тем временем продолжал:
- Совсем меня с ума свели? Война на носу, а вы все про пьянки с герлами? Ох, доведут вас бабы да кабаки до цугундера.
Министры порасторопней, услышав незнакомое слово в лексиконе монарха заскрипели ручками пытаясь записать новейший афоризм царя.
Герасим тем временем вернулся к своему недавнему собеседнику.
- А вы собственно, в каком полку служили милейший?
Папакос от природы обладавший недюжинным чутьем решил выдать царю полный расклад и по военному четко выпалил:
- Фельдмаршал от инфантерии вашего величества армии, командующий первой пехотной армией и по совместительству министр обороны, Александрос Папакос… (Природная смекалка и многолетний опыт общения с Августейшим монархом вынудили Александроса добавить) “…надеюсь, все еще министр… а в прочем как будет угодно вашему величеству. Могу командовать фронтом, армией, дивизией.
Герасим сощурил левый глаз, щелкнул пальцами и тотчас за спиной нарисовался адъютант его величества некто господин Посребыштос (надо сказать весьма мутный тип из породы которую солдаты чаще всего классифицируют как “крыса тыловая, обыкновенная.”) Монарх, перейдя на шепот, поинтересовался у вездесущего Поскребыштоса:
- Скажи-ка батенька он у нас единственный фельдмаршал?
- Так точно.
С плохо скрываемой досадой подтвердил адъютант.
- Ну ладно, ступай тогда.
Тотчас помощник удалился, а царь, повернувшись к оставленному в тяжких раздумьях о своем будущем Папакосу совсем по дружески произнес.
- Ну что за настроения Сандро? Ты бы еще в ассенизаторы попросился. Ты же знаешь, как мы ценим твой полководческий дар и организационные способности.
Проведя столь стремительную атаку и убедившись, что министр находится в смятении после столь грубой лести (на самом деле фельдмаршал, будучи прекрасно осведомленным, о мощи военной машины Италии и плачевном состоянии Греческой армии, в всерьез обдумывал перспективу перехода в ассенизаторы в свете предстоящей войны), царь подошел к главной теме своего разговора.
- Скажи мне друг Сандро, (продолжал умасливать своего маршала Герасим) сколько народу служит в доблестной Греческой армии?
- Вооруженные силы вашего величества располагают 15-ю пехотными и 1-ой кавалерийской дивизиями. По предновогодним данным за 2 декабря 1935 года (царь, понимающе кивнул головой, дескать, военные тоже люди и новый год начинают справлять заранее), в рядах армии вашего величества проходили службу 107 200 человек из положенных по штату 160 000 человек. Таким образом, наши дивизии укомплектованы лишь на 67%. В предполагаемом резерве находиться еще 220 000 человек, после призыва резервистов в действующие части, в резерве останется лишь 168 000 человек. Таким образом, мы сможем укомплектовать еще приблизительно 16-17 дивизий.
- Отлично, я думаю, до тотальной мобилизации дело не дойдет. (Царь посчитал доклад Папакоса законченным). 16 дивизий достаточно, что бы завоевать этих Римских выскочек. Так, а теперь послушаем начальника транспортного цеха.
- Выступает начальник внешней разведки Георгий Логотехус.
Объявил адъютант Поскребыштос.
- Ваше величество по данным на 27 октября 1935 года (царь, кивнул еще раз, понимая, что у разведчиков еще более тяжелая работа и что новый год они начинают отмечать еще раньше военных) в Итальянской армии было 66 дивизий, из них две танковых и 4 моторизированных.
- Две каких?
- Танковых, сир. Это самодвижущиеся бронированные пушки.
Не в даваясь в подробности объяснил Логотехус. (Его величество был вполне удовлетворен такой формулировкой).
- Исходя из агентурных данных, продолжал главный шпион Греции, можно утверждать, что Итальянская армия в ближайшее время увеличится. Уже сейчас это вторая по численности армия в мире.
- То есть ты хочешь сказать, что у нас есть 16 дивизий против 66 Итальянских?
- Так точно сир.
- И как ты оцениваешь данную ситуацию?
- Выражаясь специальной терминологией…мы в глубокой ж0пе, сир.
Зал стих.

Ч.2

- В глубокой где?
Соизволил уточнить государь.
- Видите ли, ваше величество, (поспешил оправдаться Логотехус) у нас, у разведчиков принята специальная терминология. В соответствии с новейшим стандартом от 15-го мая 1918 года, кодовое сообщение "Я в глубокой ж0пе" передается агентом только в случае крайней опасности и означает, что только Божественное вмешательство может спасти агента от провала его миссии.
- То есть ты считаешь, что твой государь выжил из ума?
Медленно приближаясь, поинтересовался Герасим.
- Боже упаси, ваше величество.
Медленно ретируясь по направления к двери, промолвил главный разведчик государства.

Неизвестно чем бы закончилась эта сцена, но тут на выручку начальнику ГРУ неожиданно пришел адъютант Поскребыштос, прошептав монарху:
- К сожалению, ваше величество не располагает заменой генералу Логотехусу. Господин Логотехус кроме своих прямых обязанностей еще и на пол ставки работает министром госбезопасности. Истинный грек, характер твердый, эллинистический. Известен как бескомпромиссный борец с преступным миром. На прошлой неделе лично взял известного домушника Басилиуса Тыракезиса, он же “Вася маленький”, он же “мама не горюй”, он же “Ираклий Северный”. В 1935 году, под чутким руководством генерала Логотехуса уровень преступности в стране снизился на три процента. Да вы же сами ваше величество не далее как месяц назад наградили его именной саблей и деревянной моделью коня в масштабе 1:5.
Это напоминание заставило августейшую особу отказаться от своих планов в отношении начальника главного разведывательного управления. В глубокой задумчивости государь стал расхаживать взад и вперед по комнате, попивая вино из королевского кубка (начальник греческих рыцарей плаща и кинжала был несказанно рад такому повороту событий).
Минут через пятнадцать шатаний по залу закончившихся мыслью в слух- "Боже мой, с каким контингентом приходиться работать? У капитана Титаника и то команда была покруче", государь наконец изрек:
- Все бы вам числом брать. Греки никогда не побеждали из-за численного превосходства. Будем, как обычно бить врага качеством, а не количеством. Надеюсь, греческая армия вооружена лучшим оружием в мире.
По-царски отхлебнув из своего кубка, любимец Греции продолжал:
- Давайте послушаем доклад начальника транспортного цеха об оборонном заказе на текущий год.
Поскребыштос громко объявил:
- Выступает министр тяжелой промышленности и вооружений Георгий Мантзаванус.
- Не извольте беспокоиться ваше величество, с оборонным заказом все в полном порядке.
Начал свою речь министр. Царь удовлетворенно кивнул.
- В соответствии с оборонным заказом, греческая армия в 1936 году получит: тушенки 36 миллионов банок, молока козьего сгущенного с сахаром, 27 миллионов банок, вина красного 50 миллионов бутылок, бумаги туалетной…
- Стоп...стоп...стоп... Че за ботва дядя?
Прервал его будущий император.
- Ты вообще кто такой?
Приближаясь, спросил Герасим.
- Мантза...мантза…мантза…ванус.
Почему-то заикаясь, ответил министр.
- Я знаю, что не Зинге…Зинге…Зингельшухер.
Передразнил его монарх.
- Ты министр по вооружениям, или министр по туалетной бумаге? Что за ботву про тушенку со сгущенкой ты мне тут наплел?
- Но…ваше величество. Предметы снабжения являются важнейшей составной частью оборонного заказа.
Попытался защититься министр. Царь повернулся в сторону Поскребыштоса.
Тот прошептал государю:

- Ну, вообще-то да, солдат должен быть сыт. В прошлом году производство предметов снабжения под руководством Мантзавануса увеличилось на 20% по сравнению с позапрошлым годом.
- А сколько образцов нового оружия разработано под его руководством?
- Вообще-то ни одного. Он у нас специалист по предметам снабжения.
- А не пора ли господину Манза...как его там, на покой?
- Ну, есть у меня одна кандидатурка. Смышленый парнишка, Феодорус Скайлакасис, только что вернулся из Москвы, закончил химфак одного из Московских вузов. Также изучал там Советское экономическое чудо и их опыт по индустриализации. На данный момент Советская методика в этой области является самой эффективной и самой передовой в мире.
- Отлично. Сегодня же познакомишь.
Закончив консультацию с помощником, Герасим взгромоздился на трон, отхлебнул из бокала, заговорщицки подмигнул Мантзаванусу и промолвил:
- А знаете, господа, я тут во время путешествия на остров Родос, случайно полистал один популярный журнальчик (вероятно, имеется в виду “История в картинках для самых маленьких”, поскольку остальные журнальчики которые полистал его величество во время путешествия были…эээ…посвящены несколько иной тематике и безусловно были мене информативны, хотя и тоже с картинками), так вот оказывается в великой Византии был один прелюбопытный обычай. У них там был здоровенный медный бык, под которым они разводили костерчик и бросали внутрь быка, всякие вещи ненужные, ну, рухлядь там всяческую…(здесь Герасим сделал многозначительную паузу, осчастливил присутствующих монаршей улыбкой и добавил)… а также шпионов, вредителей и просто редисок и нехороших людей.

В зале стало тихо как на кладбище, а будущий император тем временем продолжал:
- А где у нас министр культуры?
- А у него бюллетень…эээ… господин министр страдает сильнейшей поносной хворью.
Проинформировал Поскребыштос.
- Вот, вот вам господа и еще одно доказательство моей теории от том, что кумыс не является лучшим средством от похмелья.
Присутствующие охотно закивали в знак согласия.
- Ну да ладно, обойдемся без этого засранца. Я припоминаю, у нас в краеведческом музее где-то завалялся такой же медный девайс.
- Вы совершенно правы ваше величество, это тот самый бык древних Византийцев.
- Тот самый? Вот свезло так свезло!!!
Искренне и по-детски обрадовался царь.
- Что же вы господа, строите новую Византию, а обычаев предков не чтите? Позабывали древние традиции? Мать вашу за ногу! Ай-я-яй, как не хорошо господа.
По-отечески пожурил министров царь.
- Ну да ладно, хорошо, что у Греции есть я - хранитель древних традиций. Надо бы испытать сию конструкцию в деле, тут как раз и случай подходящий подвернулся.
Герасим еще раз заговорщицки подмигнул Мантзаванусу и продолжал:
- Мы тут с товарищами посоветовались (махнул рукой в сторону Поскребыштоса) и я решил, что нам пора сделать небольшую рокировочку. С сегодняшнего дня пост министра по вооружениям будет занимать мой большой друг и старый знакомый, надежда Греции и просто славный малый…эээ…как его там?
- Феодорус Скайлакасис
Подсказал адъютант.
- Ах, да, Федька Скалакака. Ну а вас господин министр по молоку козьему, сгущенному, с сахаром (посмотрел в сторону теперь уже бывшего министра по вооружениям), мы назначаем главным испытателем Византийского быка и первым участником нового мега-шоу “Час Быка”. Завтра дядя, слазишь внутрь быка, посмотришь че там, да как. Потом доложишь!
Грозно предупредил Мантзавануса государь, а сам тем временем шепотом проинструктировал адъютанта:
- Распорядись пока насчет дровишек и дай рекламу во все газеты, шоу транслировать по радио и что бы непременно в прямом эфире.
Закончив инструктаж, Герасим снова обратился к бывшему эксперту по предметам снабжения:
- Вот такая понимаешь, загогулина получается.
- Я, товарищ начальник…того…на этого…верой и правдой…двадцать лет…
Чуть не плача пробормотал Мантзаванус.
- Знаем, знаем, не переживай, Мы так и объясним народу – “мол, высоко ценим твои заслуги перед государем и отечеством, но в связи с производственной необходимостью переводим на новую работу”
- Да стар я уже, по быкам то лазить. Годы уже не те, подагра замучила.
Начал давить на жалость экс-министр.
- Был стар, а станешь СУПЕР-СТАР!!!
Резонно возразил Герасим.

- Ты только представь, какие перспективы перед тобой откроются, какие горизонты. Ты послушай, как звучит “Его величества, главный инспектор медных быков и первый гость ток-шоу Час Быка”
- Да не мо…
- Да ты пойми чудак-человек, народу что нужно? Пищи и зрелищ. О пище материальной ты уже позаботился, настало время, и поразвлечь моих подданных. Конечно шоу-бизнес для тебя дело новое, ну да ничего ты дядька опытный, потянешь.
- Ну, Герасим Герасимович, ну ваше величество, ну найдите кого-нибудь другого.
Совсем уже по-бабьи заверещал Мантзаванус.
- Ну, хорошо, хорошо, мы подумаем.
Тень надежды мелькнула на лице будущей супер-звезды греческого шоу-бизнеса, а августейший монарх тем временем обратился к адъютанту:
- Проводи товарища (махнул рукой в сторону экс-министра, чем надо сказать вызвал легко недоумение у Поскребыштоса)…
- …до автобуса (после многозначительной паузы добавил царь).
Кивнув в знак понимания, адъютант принялся выталкивать, начавшего было упираться Мантзавануса. После непродолжительной борьбы, в ходе которой молодость одержала решительную победу над измученным подагрой организмом министра, оба удалились.

Ч.3

- Ну что ж господа, прошу завтра, а точнее уже сегодня, к полудню всех на центральную площадь, на барбекью. Ну а пока…( Герасим оглядел собравшихся в зале министров и генералов) вернемся так сказать к нашим баранам.
- Насколько я понял, ни количеством, ни качеством, мы супостата не превосходим. Значит, будем брать умением. Мне тут на днях, по телефону, мой Советский коллега и большой друг Иосиф похвастался, что в Советской России разрабатывается новая стратегия- теория глубокой операции. По мнению товарища Сталина она должна полностью изменить представление о современной войне. А есть ли у нас что-нибудь подобное и как вообще у нас обстоят дела в области доктрин и передовой военной мысли? Надеюсь, мы все еще лидируем в этой области?
Отхлебнув еще немного вина, царь продолжил:
- А что начальник транспортного цеха может сказать по данному вопросу?
Из-за двери высунулась, раскрасневшаяся физиономия Поскребыштоса (видимо экс-министр решил дать еще один бой в надежде сбежать) и объявила:
- Выступает начальник генерального штаба Теодор Панаглос.
Начальник генштаба поднялся со своего кресла.
- Вы что поляк?
Пристально глядя на него, спросил Герасим.
- Никак нет, ваше величество. ГГГГрек.
Смачно выговаривая букву “Г” отрапортовал генерал.
- А почему “Пан Аглос”
- Старинная ГГГреческая фамилия, сир. Пишется вместе государь.
- Ну, так бы сразу и сказал, все бы вам царю голову морочить. Ну ладно, к делу. Так что там у нас с доктринами и передовой военной мыслью?
- Вынужден огорчить ваше величество, но в этой области мы в еще более глубокой ж0пе.
- И ЗДЕСЬ ТОЖЕ???
Взревел государь.
- Ну, знаете ли, господа, это уже переходит всякие границы.
Медленно промолвил царь, снимая с правой ноги шикарную, красного цвета, с бубенцами и с загнутыми “аля старик Хотабыч” носками туфлю. После тщательного прицеливания, в прочем отнявшего лишь доли секунды, Герасим метнул свое грозное оружие в начальника генерального штаба. Надо отдать должное глазомеру его величества, снаряд шел прямо в голову дерзкому генералу, но Теодор Панаглас будучи в своей лихой молодости чемпионом военной академии по боксу, сделал изящный нырок и легко уклонился от стремительно приближавшейся опасности. Царский снаряд просвистел над головой генерала и отрикошетив от лысины какого-то министра упал в глубине зала. Тотчас началась потасовка за право обладания столь ценным трофеем. Зрелище сцепившихся в рукопашную чиновников, слегка позабавило Августейшую особу и даже ненадолго отвлекло от грустных мыслей по поводу плачевного состояния армии. Минуты через две определился победитель, молодой человек, видимо кто-то из заместителей министров. Совершенно потеряв голову в пылу борьбы, счастливчик, в нарушении всех норм этикета стал прыгать, размахивая своим трофеем над головой и громко кричать:
- Мой туфля, мой туфля…
- Я те дам “мой туфля”, титька тараканья, ну-ка быстро вернул тапок на базу.
Осадил наглеца Герасим.
Башмак был немедленно возвращен владельцу, но царь впрочем, не торопился его обувать, что вызвало чувство легкого дискомфорта у министров сидевших в первом ряду. Тем временем появился Поскребыштос, под левым глазом которого красовался роскошный фингал (видимо бывший министр по вооружениям слегка преувеличил пагубное влияние подагры на свой организм). Царь, забеспокоившись, что второй раунд прошел не в пользу своего адъютанта изрек:
- Ну и рожа у тебя Володя!
- Усе у порядке шеф, пшоводил… до… аутобуша.
Судя по дикции Поскребыштоса, Мантзаванус довольно сильно преувеличил запущенность своей подагры.
- Шейшас ш ним работает враш-пшихолог, жотовит его к шавтрашнему выштулению.
- Ну и славно.
Монарх вновь обратил свой взор на министров и постукивая туфлей по правой ручке трона, заявил:
- Так, продолжаем разговор…
Монарх вновь обратил свой взор на министров и постукивая туфлей по правой ручке трона, заявил:
- Так, продолжаем разговор, давайте подведем итоги. Значит с численностью у нас не очень, с вооружением еще хуже, с организацией и дисциплиной вообще труба, так?
- Так точно ваше величество.
В один голос подтвердили нач. генштаба и министр обороны.
- Ну что ж, прекрасно, просто замечательно. Какие еще будут сюрпризы, кто еще хочет высказаться?
Герасим обвел взглядом присутствующих.
- А что это у нас толмач отсиживается? Давай, дорогой, порадуй государя. Как у нас дела на внешнеполитическом фронте?
Со своего кресла поднялся Константинус Деморитцис, человек по лицу, которого можно было с уверенностью определить, что он является интеллигентом как минимум во втором поколении. И в самом деле, Константинус был интеллектуалом до мозга костей, или до костей мозга, что впрочем, не столь важно. Так вот, хотя Демортцис и несколько предвзято относился к режимам некоторых соседних с Грецией государств, за свое кресло главы МИДа он не особо опасался, так как был единственным человеком в близком окружении царя, который более или менее владел русским и английским языками. За что и получил от его величества почетное прозвище толмач.
- Я как министр иностранных дел и по совместительству премьер-министр, считаю своим долгом заявить, что выступавшие до меня господа не достаточно полно раскрыли проблематику данного вопроса.
- Твоююю мать…
С величественной и поистине монаршей грустью в голосе, нараспев произнес государь.
- Ну что еще не так, профессор? Кстати изволь изъясняться по-гречески, а то мне еще один толмач нужен, чтобы понять все твои выкрутасы.
- Дело в том, ваше величество, что в случае войны, нам придется оголить свои границы и существует большая вероятность того, что эти поддонки - ну, я имею в виду наших соседей, обязательно воспользуются этим и объявят нам войну. Таким обра…
- Вот что Костя, друг ты мой любезный…
Прервал министра Герасим.
- …ты что меня за полного баклана держишь?
- Я не…
Начал было Константинус, но его величество продолжал, слегка повысив голос:
- Ты что, думаешь, мы не предусмотрели такой возможности? К твоему сведению, перед тем как придти сюда я по каналу спец. связи перетер этот вопрос с албанским королем. Их величество король Албании, клятвенно заверили наше величество, что в случае возможной войны Греции против Италии, Албания не станет нападать на Грецию. Более того, их величество обещал нам оказать поддержку… (после небольшой паузы государь добавил)… моральную…(и еще после одной паузы закончил свою мысль)…и разумеется тайно. Но мы, само собой, отказались.
- Позволю себе заметить ваше величество (влез в разговор начальник внешней разведки), что у Албании нет армии.
- Как так?
- Ну, нет и все. Ни одной дивизии, ни одного солдата.
- А что ж у них там тогда есть?
- Ну…пастухи, овцы, король албанский опять же, но армии нет это точно, я проверял. Ах да, вроде бы у них есть еще немного нефти.
Его величество, прибывая в легкой задумчивости, распорядился:
- Ты вот что, Логотехус, перепроверь-ка еще раз свою информацию, а то туфта какая-то получается - нефть есть, а армии нет. А заодно подготовь-ка мне справочку по всем странам с нефтью, но без армии. Я полистаю на досуге.
- Слушаюсь государь.
- Ну а ты Костя, давай-ка тоже займись делом. Садись на телефон, обзвони-ка всех соседей и мягко так, ненавязчиво поинтересуйся - что мол, они будут делать, если мы вдруг схлестнемся с итальяшками. А то свалили все на царя, понимаешь…
- Я с болгарским министром говорить не буду. Я ему триста левов должен, на прошлой неделе у Верки банчишко метнули, так этот ду…
Царь демонстративно объявил, обращаясь к адъютанту:
- Сгоняй-ка в музей и посмотри, не завалялся ли там еще какой-нибудь полезный привет из прошлого, ну вроде быка медного.
- А впрочем, карточный долг, это долг чести.
Нашелся глава МИДа.
- То-то.
Его величество жестом отменило поход Поскребыштоса в музей, однако министр иностранных дел не торопился уходить, а вместо этого осторожно поинтересовался у его величества:
- А как же Гитлер?
- Что еще за фрукт?
- Немецкий канцлер, в приятельских отношениях с Муссолини, в случае войны может за него заступиться. Так как, мне перетереть этот вопрос с их МИДом, или ваше величество сам позвонит канцлеру?
- Ну нет, этому поганцу я звонить не буду, да и ты не звони. И вообще забудь про него, до поры до времени. У меня по поводу него есть одна задумка, я тебе потом схемку нарисую.
Дав понять, что разговор о внешней политике окончен, Герасим в очередной раз окинул собравшихся взглядом, а затем поманил адъютанта пальцем (Посребыштос уже практически полностью восстановил речь, поправив выбитую в бою челюсть).
- Послушай, а что это там за хмырь возле стенки ошивается?
- Ах этот, не обращайте внимание ваше величество. Это Блакус Шадоукас, святой человек.
- В смысле?
- Ну в смысле юродивый, без царя в голове, ну псих в общем.
- А позволь поинтересоваться, какого лешего психи делают на моем тайном военном совете?
- Ну как-же, Блакус Шадоукас, ведь глава военно-воздушных сил вашего величества.
- А что у нашего величества есть военно-воздушные силы?
- Были. Но как вы помните, пару лет назад, во время праздничного фейерверка в честь дня солидарности трудящихся, одной из ракет был сбит последний дирижабль остававшийся в царских ВВС со времени прошлой войны.
- Да, да…теперь я кажется что-то припоминаю.
Предательская память нарисовала Герасиму картину теплой майской ночи 1933 года, красные шары фейерверка, в кромешной тьме лишь на считанные мгновения освещающие силуэт дирижабля, и его величество собственной персоной, с факелом в руке и глубоко не трезвым голосом отдающего пиротехникам команды - " А ну, возьми левей на пол макара, балбес…вот так, хорош...по марсианскому крейсеру вторгнувшемуся в воздушное пространство нашей Родины… бронебойныыыыым…ОГОНЬ!!!". Из памяти также всплыл чей-то радостный возглас "Отлетался супостат!!!"
Отгоняя воспоминания, царь высказал следующее:
- Ну понятное дело, не вынес паря потери последнего дирижабля, вот крыша и поехала. А че ж он такой черный, да и худой какой-то, ну прям как тень? Он что негр?
- Да нет, просто обгорел сильно и в весе потерял из-за контузии и сильного нервного срыва.
Память его величества откликнулась на эту информацию повтором чьего-то радостного возгласа "Отлетался супостат!!!" и картиной рассекающего черное небо метеора, который почему-то очень громко кричал "МАТЬ ВАШУуууу, зенитчики хреновыыыыы…"
- Слушай, а что ж мы его держим, если ВВС у нас все равно нет?
- В целях дезинформации противников, пусть думают что есть.
Герасим допил вино, посмотрел в окно и объявил:
- Так, всем в люлю господа, время уже раннее, всем поспать пару часиков, но что б к полудню все были на митинге. Лично прослежу. После шоу, продолжим думу думать, послушаем нового министра по вооружениям, проголосуем, а затем перейдем к обсуждению бюджета.
При слове бюджет кислые физиономии министров немного оживились и народ медленно потянулся к выходу.

5-ое Января 1936 года. АФИНЫ. Все та же резиденция царя Герасима II. 19:35.

- Ну-с, господа, должен вам сказать, что шоу удалось на славу.
Начал свою речь государь.
- Несомненно, ваше величество…это был просто праздник какой-то…возрожденные традиции это так трогательно…
Дружно загалдели министры в знак согласия с августейшим монархом (слишком уж свежа в памяти у многих была основная часть представления).
- Распорядись, чтобы поощрили психолога и в особенности гримеров (приказал царь адъютанту). Поработали ребята на славу. Да и старик держался молодцом.
- Да… Мантзаванус был просто молодцом!…настоящий грек…таких людей мало осталось…
В очередной раз дружно загудел зал (страдальческий лик экс-министра по вооружениям тоже врезался в память очень многим).
- Прошу почтить его память вставанием!
Резко, если не сказать грубо, приказал государь. В зале тотчас зашуршали стульями.
- Прошу садиться.
После недолгой паузы вымолвил Герасим.


События, происходившие на центральной площади Афин каких-то два часа назад я, опишу очень кратко.
Первоначально шоу было запланировано на 12:00, но открытие пришлось отложить в виду отсутствия августейшей особы (государь немного добавил после окончания экстренного совещания и к началу одиннадцатого утра был совершенно нетранспортабелен, а попросту говоря, нарезался как скотина). Адъютант его величества решил не беспокоить драгоценный сон монарха несколько часов, тем более что заменить уже отправленные в киоски утренние газеты, новыми, с рекламой предстоящего шоу успели еще не везде. Приблизительно в 16:00 Поскребыштос получив подтверждение о том, что все приготовления закончены, пошел таки будить правителя Греции. Минут через сорок ему это удалось, и уже через какой-то час государь открыл шоу краткой вступительной речью:
- Поехали.
Для пущего эффекта государь сопроводил свое выступление широким взмахом руки. Затем выступил адъютант его величества, объяснив всю важность данного момента для истории и пожелав, чтобы все собравшиеся запомнили день возрождения старинной Византийской традиции до конца своих жизней.
Далее оркестр сыграл национальный гимн и государь лично сорвал покрывало с огромного медного быка. Под быком тотчас засуетились техники. Вернувшись на трибуну словами “введите виновника торжества” Герасим передал слово экс-министру. Георгий Мантзаванус горячо поблагодарил его величество за оказанную честь быть первооткрывателем шоу “Час Быка”, за поддержание древних традиций, за мудрое руководство страной и ну и так еще по мелочи, минут на десять. После оды в честь государя, Георгий представил собравшимся своего приемника - молодого и энергичного человека Феодоруса Скайлакасиса. Словами “служите хорошо, не балуйтесь” благословил нового министра на службу его величеству Герасиму II. Затем, экс-министр обратился к совершенно незнакомому для большинства зрителей двухметровому, “косая сажень в плечах”, без малейшего проблеска интеллекта на лице детине. После слов Мантзавануса “спасибо доктор, вы мне очень помогли, я на многое теперь смотрю по-другому”, верзила удовлетворенно кивнул. Закончил оратор свое выступление обращением к зрителям - “не поминайте лихом”. После чего, кряхтя и схватившись за поясницу, полез во чрево быка. Как только за бывшим министром задраили люк, слово взял новый министр по вооружению и тяжелой промышленности. Неистово размахивая зажатой в кулаке кепкой, оратор сначала ввел собравшихся в курс дела по поводу напряженной обстановки сложившейся вокруг Гондураса, а затем кратко (минут за сорок) изложил свое видение программы по индустриализации греческой экономики. Основная мысль министра сводилось к тому, что народу надо потуже затянуть пояса и вкалывать за двоих: “с сегодняшнего дня каждая швея должна работать на двух станках одновременно, каждый пастух должен пасти по два стада одновременно, каждый землекоп должен копать двумя лопатами одновременно, и т.д. ”.
Свою пламенную речь министр закончил словами - “с сегодняшнего дня работаем без выходных!!! ”. Услышав редкие хлопки, Феодорус добавил - “Пора брать быка за рога. Ура товарищи!!!”. После этого заявления площадь содрогнулась от оваций, а довольный докладчик слез с трибуны. Государь в пол-голоса поинтересовался у нового члена правительства:
- И что, действительно будут вкалывать за двоих?
- Вряд ли, но 5% прибавку к производительности труда я могу твердо гарантировать.
- И то неплохо.
Похвалил нового министра Герасим.
- Однако пора кончать эту муть, трубы сильно горят.
Посетовал на состояние здоровья царь.
В заключительной речи государь, сказал поданным, что для первого раза достаточно, но пообещал, что если народ будет вести себя хорошо, то шоу может стать еженедельным.
Народ стал расходиться, а царь с министрами вернулись в резиденцию…


После минуты молчания его величество поинтересовался у адъютанта о повестке дня. На что Поскребыштос бодро отрапортовал:
- Выступление нового министра по вооружению и тяжелой промышленности по переводу экономики на военные рельсы, голосование по вопросу об объявлении войны Италии и внесение изменений в бюджет.
- Ну что ж, давай Федя, начинай. Только давай в этот раз без Гондураса и подобной лабуды. Говори строго по делу.
С почти дружеским наставлением обратился Герасим к новому члену кабинета. Министр по вооружению уже было заикнулся “Товари…”, пытаясь начать свою речь, но тут скрипнула входная дверь и в зал ввалилось какое-то невероятно чумазое, в грязном рубище существо. Первым отреагировал будущий император:
- Дожились господа, по царской резиденции бомжи шастают.
Обратившись к вошедшему царь безапелляционно заявил:
- Пустых бутылок нет мужик…по руке погадать не надо…и вообще по пятницам мы не подаем. Давай катись отсюда пока цел.
На что "существо" неожиданно ответило:
- Прошу прощения за опоздание ваше величество. Это больше не повториться.
Царь недоуменно поинтересовался у адъютанта:
- Это что, зам. главкома ВВС что-ли?
Растерянно пожав плечами, Поскребыштос ответил:
- Да нет, Шадоукас был в том дирижабле один, да и вообще нет у него никаких заместителей. Казне и одного дармоеда за глаза хватает.

Тогда обратившись к “существу”, государь поинтересовался:
- А ты, чьих будешь, дядя?
“Существо” неожиданно четко, по-военному отрапортовало:
- Вашего величества, главный инспектор медных быков, Георгий Мантзаванус.
- Треньдишь.
Оправившись от секундного шока, медленно промолвил владыка земли греческой.
- Никак нет ваше величество, согласно вашему приказу прибыл проинформировать ваше величество об инспекции “быка медного, старинного, из музея, под инвентарным номером номер один”. Разрешите доложить о результатах проверки?
Сказать, что у государя отпала челюсть в данном случае значить, не сказать ничего. Его величество, впрочем, как и большинство присутствующих в зале, находился в состоянии глубокой прострации, но все-таки нашел в себе силы выдавить:
- До..клады..вай.
- Инспекция “быка медного, старинного, из музея, под инвентарным номером номер один” проведена пятого ноль первого тридцать шестого, лично мной. В ходе проверки было выяснено, что исследуемое изделие обладает серьезной конструктивной недоработокой либо заводским браком. В задней части объекта была обнаружена секция, в которой предполагаемый рабочий температурный режим изделия, не соблюдается. Более того, в данной секции обнаружено, по всей видимости, вентиляционное отверстие диаметром приблизительно 30 сантиметров. Отверстие не оборудовано решеткой, что является грубейшим нарушением госта от девятого одиннадцатого двадцать седьмого. Других дефектов обнаружено не было.
Оправившись от шока, государь прошептал Поскребыштосу:
- Вот тебе и старый пердун, глаз тебе подбил, психологу нахамил, гримеров покусал, так еще и из быка вылез.
- Представитель старой гвардии. Уж лет двадцать при дворе.
Растерянно пробормотал адъютант.
- С чего начинал?
Посребыштос пошелестел бумагами, бегло прочел нужную информацию и с еще большей растерянностью в голосе проговорил:
- В начале карьеры был вольнонаемным работником.
- А именно?
- Служил кочегаром на флоте…участвовал в первом плавании Титаника.
- В первом и последнем, если не ошибаюсь. Вы бы еще Ихтиандра утопить попробовали!!! Работнички, мать вашу.
- Больше не повториться, ваше величество. Сей момент все уладим.
- Я те улажу, таких молодцев беречь надо, а ты их по буржуйкам разбрасываешь.
- Но вы же сами ваше величество, того…насчет дровишек приказали…
- Володя…Володенька ты бы не нервировал государя, спал бы по ночам спокойней.
Предъявив столь весомый аргумент, заставивший Паскребыштоса ретироваться за спинку трона, царь обратился к погорельцу:
- Ты вот что, побудешь пока в резерве его величества, будешь паинькой, глядишь и вернешься на прежнее место работы. А сейчас иди, умойся, а завтра приходи.
Когда за резервистом закрылась дверь. Государь жестом повелел докладчику продолжать.
- Товарищи…
Во всю глотку заорал новый министр по вооружениям.
- Троянский конь тебе товарищ.
Притормозил его Герасим.
- Ты не в Москве и не на митинге. Давай-ка еще раз, потише и без "товарищей".
Распорядился государь.
- Господа, тяжелая ситуация у нас сложилась с ресурсами. Выражаясь простым языком мы в…
- Знаем, знаем где.
Еще раз прервал его царь.
- Что ты конкретно предлагаешь?
Хитро прищурившись, Феодорус Скайлакасис произнес:
- А мы вот как сделаем, мы закупим нужные ресурсы на внешнем рынке.
- Что бы купить что-нибудь нужное, надо сначала продать что-нибудь ненужное.
Явил монаршую мудрость Герасим.
- А много ли у нас ненужного добра?
- Вообще то немного.
Согласился министр.
- Так что ж ты падла государю мозги компостируешь?
Поинтересовался владыка земли греческой.
- Тут вот какое дело…
Начал свой рассказ Феодорус.
- …Учился у нас на химфаке один молодой паренек из Сиама – Аманда Мухабол. Несколько лет назад Сиамские товарищи его короновали и отправили в Москву на курсы повышения квалификации. Я полагаю, сделали они это не без злого умысла, поскольку их величество уже дважды оставляли на второй год, так что, скорее всего раньше года тридцать восьмого Мухабол на Родину не вернется. Ну нам на это в общем-то по барабану, поскольку королевский указ он может и из Москвы отправить. Так вот, в свое время я оказал их величеству неоценимую, по их словам, услугу - дал списать зачет по истории партии. Так что теперь он мой должник. Час назад, пока ваше величество опохмеля…обедали, я разговаривал с Амандой по телефону и договорился о бартере между Грецией и Сиамом…
- Погоди-ка.
Остановил докладчика Герасим, а сам шепотом поинтересовался у Посребыштоса:
- Что мы знаем про Сиам?
- Сиам это страна в Юго-Восточной Азии, родина Сиамских кошек.
- А являются ли Сиамские кошки важным стратегическим ресурсом необходимым нам для завоевания Италии?
- Навряд ли, ваше величество.
Царь повернулся к министру по вооружениям и произнес:
- То, что ты договорился о бартере, это конечно очень хорошо, с деньгами у нас сейчас большой напряг, но мне тут сообщили, что ценность Сиамских котят в качестве стратегического сырья несколько сомнительна. Да и не подохнут ли котята в дороге, путь то наверно не близкий?
- Кроме Сиамских кошек, в Сиаме есть еще и натуральный каучук. Этого каучука там просто завались, а до промышленного использования резины Сиамцы еще не до петрили и скорее всего, с таким королем допетрят еще очень не скоро. Наши же запасы быстро уменьшаются, а естественных источников каучука нет вовсе.
- Где ж мы тогда берем этот самый какучук?
Решил уточнить Герасим.
- Без ложной скромности скажу, что я был одним из лучших на своем курсе… (и действительно на завершение курсовых и лабораторных у Феодоруса уходило процентов на 10 меньше времени, чем у остальных студентов)… и если его величество пожелает, могу описать всю технологическую цепочку синтеза каучука из нефтепродуктов.
- Пожалуй не надо, все и так поняли, что резину мы гоним из нефти.
- Совершенно верно, ваше величество, а нефти у нас тоже не много, так что скоро мы начнем ее…эээ… гнать из угля. Технология этого процесса у нас еще не достаточно развита, так что будем мы это делать с большими потерями как на стадии превращения угля в нефть, так и на стадии превращения нефти в резину. Я же, договорился с Сиамским королем о поставках греческого угля в обмен на сиамскую резину в соотношении один к одному. Таким образом, мы будем получать резину примерно в три раза дешевле, чем по мировым ценам. Должен сказать, что убедить Сиамского монарха менять их резину на наш уголь мне удалось не сразу. Их величество упорно отказывался понимать, что Сиаму просто необходим уголь для отопления жилищ в зимнее время. Но в конце концов, их величество любезно согласились (после обещания новоиспеченного министра по вооружению вернуться в Москву и лично дать их величеству в дыню если тот не прекратит ломаться). Правда Аманда поставил два условия: провести сделку тайно, что б никто не узнал где Греция закупает резину по таким бросовым ценам…
- Ну, это сущий пустяк.
Вставил начальник внешней разведки. Феодорус поспешил с ним согласиться:
- Да и к тому же это в наших интересах. Иначе злопыхатели из Вашингтона поднимут шум, дескать, Греция отказывается вести конкурентную борьбу на мировом рынке ресурсов.
- Запыхатели откуда?
Спросил царь.
- Да так, есть за океаном один гадкий городишко…оплот мирового империализма...
Махнул рукой докладчик.
- Ну хорошо, а второе условие?
- Второе условие намного сложнее, государь…
Поерзав на троне, Герасим решительно заявил:
- Мозельского больше нет, вчера все выпили, так и передай их Саянскому величеству.
- Да нет, ваше величество. Второе условие - это написать за Мухобола курсовой по политэкономии.
- Это чрезвычайно сложная дисциплина.
Шепнул на ухо царю Поскребыштос.
- А, ну с этим ты справишься, ты парень башковитый.
- Ну так сдавать то через два дня, почтой не дойдет, а телеграфом столько передавать – разориться можно.
- Воспользуешься царским. Раз не для озорства, но для пользы государства, тады ладно, так и быть, разрешаю.
Важно вымолвил Герасим.
- Благодарю, ваше величество.
Царь на минутку задумался, пристально посмотрел на нового министра и удовлетворенно изрек:
- Да, не ошибся я в тебе Федя, как в таких случаях говорит один мой знакомый радиокомментатор по конному поло – “тренер нашей команды определенно угадал с заменой”. Я всегда считал, что ты Федор Михалыч - голова.
- Я знаю (видимо это он и имел в виду в своей реплике про “падлу и компостирование мозгов”, мелькнула обидная мысль в голове у Скайлакасиса) и безмерно благодарен за столь высокую оценку.

- Ну ладно, теперь давай рассказывай про индустриализацию. Что предлагаешь делать?
- А что тут делать? Строить надо. У нас же нигде кроме столицы и Салонников тяжелой промышленности практически нет. Пора начинать грандиозную стройку! Поднимем страну из руин! Воздвигнем новые фабрики и заводы и уже через каких-нибудь пять лет, Греция войдет в пятерку, нет товарищи, даже в тройку лидеров индустриального мира!!! Даешь пятилетку в четыре года!!!Тотальная индустриализация экономики – вот наш ответ Чемберлену, то-ва-ри-щи…
Последнее слово министр произнес по слогам, так как его взгляд упал на его величество Герасима Второго, а еще точнее на царский, со шпорами и кружевным верхом сапог, которым его величество тщательно метил в докладчика.
- Феденька, я же тебе говорил, я ведь тебя предупреждал. Ох смотри, довыступаешся. Можешь поинтересоваться у собравшихся здесь (Герасим выделил последующее слово интонацией) товарищей, что два раза подряд я никогда не промахиваюсь.
- Виноват…увлекся.
Вытянувшись “по струнке” пролепетал Скайлакасис.
- Ну ладно, верный ленинец, ты вот что лучше скажи, а бабки откуда? Ты знаешь, сколько берет один лишь художник за роспись только лишь одного заводского помещения фресками с нашим венценосным ликом? А сколько художников понадобится, что бы расписать все заводские стены? Или быть может, ты предлагаешь лишить греческий пролетариат удовольствия созерцать изображение государя во время работы?
- Ни в коем случае, пропаганда является важнейшим элемен…
Начал было министр, но царь продолжал не обращая на него ни какого внимания:
- Да и строителям тоже придется забашлять. Конечно, сваи заколачивать это не фрески малевать, но ведь и строителей понадобится побольше. Кто будет платить всем этим спиногрызам?
- Не извольте беспокоиться, никто не будет.
- Не понял.
- Соберем весь контрреволюционный элемент, ну там барыг всяких, уголовничков, правозащитников и прочих гопников в единые строительные отряды и бросим их на подъем отечественной экономики, под чутким руководством нашего министра госбезопасности. Я тут прикинул, по одной тыще этой шантрапы на строительство одного заводика вполне хватит. Итого - восемь тыщ. Можем усилить их студенческими стройотрядами, которые будут комплектоваться на добровольной основе, объясним молодежи, что денег в казне нет, но строить надо. Молодежь у нас сознательная, поддержит.
- Хитро придумано. Советская система?
- Точно так, ваше величество.
- А пролетариат не жалко, марксист-ленинист?
- Государь промолвил – надо, пролетариат ответил – да.
Герасим подозвал Поскребыштоса и тихо скомандовал:
- Запиши-ка, этот слоган, а завтра что б на каждом углу висел.
Тут в разговор вклинился министр обороны Папакос:
- Но государь, восемь тысяч это же почти целая дивизия! А у нас в обученном резерве народу всего дивизий на 16 осталось.
- А вооружать их чем думаешь? Извини Сандро, но стране нужна сильная оборонка. Решено, начинаем стройку века, тем более казне убытку почти никакого.
Министр по вооружениям и тяжелой промышленности был явно доволен таким раскладом, а министр обороны напротив приуныл.
- Ну что ж Федя, молодец, порадовал старика. Надо бы наградить тебя чем-нибудь. Деньгами банально, а мозельского больше нет. Вот что, дарую я тебе титул какой-нибудь. Раз уж ты по сырьевой базе у нас такой дока, с сегодняшнего дня будешь…”главный ресурсник его величества”
- А я еще…того…на счет индустриализации придумал.
Начал подлизываться Скайлакасис.
- Ну тогда будешь “главный ресурсник-индустриалист”
(Его величество Герасим II любил иногда насиловать великий Греческий язык придумыванием новых слов.)
- Так, потопали дальше…
Начал было Герасим, но тут настойчиво зазвонил телефон.
- Батюшки святы!!! Никак Наина с детьми от тещи вернулась, а я же ее обещал на вокзале встретить.
Засуетился государь, обувая сапог. Собравшиеся министры оживились, мысленно делая ставки на победителя в грядущих разборках. Зная стервозный характер царицы, на государя не рискнул поставить никто. Секунд через десять государь схватил трубку и тоном нашкодившего ребенка произнес:
- Солнце мое, только планирование воины против врагов отечества, заставило нас на мгновение позабы…
Герасим не закончил фразу и стал напряженно слушать, постепенно меняясь в лице. Через минуту прогромыхал возмущенный царский крик, заставивший албанских пастухов поседеть дважды за один день:
- КАК ЧЕЛОБИТНУЮ ЦАРЮ ПОДАЕШЬ, ПЕС СМЕРДЯЩИЙ?
По-видимому не получив ответа на совершенно уместный вопрос, Герасим скомандовал:
-Толмач, перебаклань с этой сявкой. А то я ни рожна не понимаю.
К аппарату подошел главный дипломат Греции и на весьма сносном английском (правда с сильным афинским акцентом) очень тактично поинтересовался:
- Ху зэ фак майт ю би сир?
Немного послушав невидимого собеседника, глава МИДа объяснил:
- Это король Эфиопии, Хай Зилазая Первый. Просит нас оказать им военную либо материальную помощь в войне с итальянскими агрессорами.
Герасим пребывая в дурном расположении духа (видимо вызванным воспоминанием о теще) отреагировал весьма жестко:
- Можешь передать его величеству что бы он поцеловал себя в свою драгоценную задни…Погоди-ка, с какими ты сказал агрессорами?
- Итальянскими.
- Это меняет суть дела…
Задумчиво произнес Герасим...
Государь начал о чем-то усиленно размышлять и уже через каких-то минут десять вынес царский вердикт:
- Ты вот что, передай их королевскому величеству, Мумумбе Пятому, что мы окажем посильную помощь братскому народу Эфиопии в борьбе за правое дело. Ты только объясни, что, мол, денег у нас нет, мозельского тоже, не забудь сказать, что и с солдатами большая напряженка и что в боевых действиях мы участвовать не сможем, НО (царь поднял вверх указательный палец) мы готовы поделится самым ценным, что у нас есть – советом, знаниями, мудростью и богатым жизненным опытом.
Внимательно послушав монарха, министр иностранных дел перевел:
- Окей.
И бросил телефонную трубку.
- "Окей" и все?
Удивился Герасим.
- Ну да,
Подтвердил Теодорус. “Забавный язык” подумал его величество и обращаясь к переводчику сказал:
- Ну, и что ты обо всем этом думаешь?
- Ох, не знаю государь. Что-то мне этот гусь не нравиться.
- Не Костя, нельзя так предвзято относиться к людям. Ну и что ж, что два дня как с пальмы слезли? Ну может и есть у них там в Африке отдельные перегибы на местах, ну может не всех еще людоедов пока отловили, а вдруг у них душа добрая? Ты же с их африканским менталитетом не знаком, а их величество гусем обзываешь. Нехорошо Константинус, нехорошо.
- Да я не об этом, ваше величество. Он же гад у нас денег клянчил! Правильно вы в начале, хотели его послать куда подальше.
- Не делайте из денег культа, господин Деморитцис.
Строго вымолвил Герасим и немного подумав, добавил:
- К тому же денег мы ему все равно не дадим.
- В таком случае, не будет ли ваше величество столь любезно и просветит ли своих неразумных подданных по поводу намерений вашего величества относительно Эфиопии?
Царь стал быстро расхаживать по залу взад и вперед. Министры тревожно наблюдали за перемещениями августейшей особы. Наконец, во время третьего рейса от окна к трону и обратно, Герасим резко остановился и пристально глядя в глаза министру обороны, произнес:
- Тут сегодня с утра, некоторые горячие головы, предлагали начать воину против Италии незамедлительно.
Государь нацепил пренебрежительную гримасу на лицо и стараясь спародировать голос министра обороны произнес:
- “Одним полком ве-де-ве… за пол часа!!!”…
Фельдмаршал от инфантерии изумленно захлопал глазами, а царь тем временем продолжал:
- Я вижу, некоторые господа недостаточно хорошо представляют себе положение дел в нашей армии. Плашек семь на восемь нет, а они трамваи собираются пускать!
Посетовал на нерадивость своих подчиненных только ему одному видимому собеседнику Герасим II.
- Нет господа, надо понимать всю глубину наших глубин! Подобные шапкозакидательские настроения в момент, когда решается судьба нашей Родины, не только крайне опасны, но даже преступны. Мы не можем позволить себе пороть горячку. Воина это дело серьезное. Война…это…ВОЙНА, господа! А воина против Рима, это не просто ВОИНА, это квадратная война, да что там, это кубическая война, это война в десятой степени!!! В то время как все прогрессивные люди нашего отчества, а в первую очередь мы имеем в виду наше величество как верховного главнокомандующего, ночей не спят, думая о приближающейся године тяжких испытаний, чем заняты вы господин хороший?
Царь ткнул министра обороны пальцем в грудь. Подскочив, главный полководец страны уже было собирался выступить с защитной речью, но их величество, положив маршалу руку на плечо, силой усадил его в кресло, а сам продолжил разнос:

- Спроси-ка себя, а что ты сделал для Греции в свои молодые годы? Может быть, ты служил в армии спасения, когда четверых моряков унесло в море на льдине? Быть может, пел в церковном хоре, когда произошла авария на электростанции и в столице вырубились все радиоточки? Возможно, сдавал макулатуру, когда не было бумаги для печатанья лотерейных билетов?
А быть может, переводил старушек через дорогу, когда в стране не хватало денег на выплату пенсий? Или помогал стране каким-либо другим способом? Но нет, ты вон, вкусно ел, сладко пил, крепко спал, а в это время целый народ обувал, одевал,…ВОЕВАЛ ЗА ТЕБЯ!!! Пока ты со своей грыжей липовой на руководящей должности отсиживался…
Последняя фраза государя явно переполнила чашу терпения главы оборонного ведомства и вскочив фельдмаршал в сердцах прокричал:
- ДА Я, на колчаковских фронтах…
- МОЛЧАТЬ!!! Когда обращаешься к старшему по званию!
(Государь вошел в раж и останавливаться был явно не намерен).
- Вот ты мне лучше скажи, как ты собираешься воевать против итальяшек. Что подготовило твое ведомство на случай войны?
- Учитывая соотношение сил, конфигурацию фронтов и особенности театра военных действий, я предлагаю эластичную оборону.
- Так я и думал. А как ты собираешься захватить Италию, если наши войска будут все время в обороне, да еще и шастая от одного греческого города к другому? Что молчишь, нечего сказать государю, горе-теоретик.
Понимая, что надо спасать старого боевого товарища от вошедшего в берсеркерское состояния царя, со своего кресла вскочил начальник генерального штаба:
- Я практически полностью согласен с коллегой, учитывая соотношение сил ни о каких наступательных операциях и речи быть не может. Только жесткая, но не эластичная, а статичная оборона.
- А вас я попрошу остаться на месте.
Подлетев к Панаглосу, заявил Герасим.
Так, значит сговорились? Бунт на корабле?
- Атаковать в нашей ситуации невозможно, сир.
- Так, значит генштаб и министерство обороны против захвата Италии. Ну вот что,…”ссу…ссудари” мои, воевать мы будем и воевать малой кровью и только на чужой территории. А поможет нам в этом, его величество Махмуд Семнадцатый или как там еще зовут этого вождя Эфиопских торговцев черным деревом…
- Я не совсем понимаю, ваше величество.
После недолгой паузы сказал глава оборонного ведомства.
- И я к стати тоже.
Добавил начальник генштаба.
На что государь с довольной ухмылкой, тоном умудренного жизнью профессора объясняющего элементарные истины нерадивым ученикам, продекламировал:
- Вы, господа забыли старинный греческий принцип, сформулированный еще великим Александром Македонским, а может быть и папой его Филиппом. Так вот, великий Александр, мать его Олимпиаду, всегда говорил – “разводи и властвуй”.
- Разделяй и властвуй.
Поправил Поскребыштос.
- Ты что, тоже контуженый (поинтересовался у адъютанта царь)? Я ведь так и сказал – “разделяй и властвуй”.
- Смею доложить, ваше величество, что некоторые непроверенные источники приписывают эту фразу друго…
Его величество был вынужден ненадолго прервать свою лекцию, что бы явить монаршую милость своему не в меру ретивому помощнику (монаршая милость выразилась в виде звонкой оплеухи, которую государь отвесил высунувшемуся из-за спинки трона Поскребыштосу).
- Так вот господа, мы используем этот старинный принцип. Раз уж Муссолини атаковал Эфиопию, то в наших интересах, чтобы этот конфликт продлился как можно дольше. Во-первых, за это время мы проведем перевооружение армии. Во-вторых, когда мы, наконец, нападем, то мы будем воевать не со всей итальянской армией, а лишь с ее частью. Так как часть итальянской армии будет в это время находиться в Африке. Таким образом, мы будем бить итальянскую армию по частям, а не целиком. В-третьих, когда мы нападем на Италию, то в глазах мировой общественности, мы будем выступать не как агрессоры, а наоборот, как борцы за правое дело. В-четвертых, это позволит нам после победы, в придачу к Италии аннексировать еще и Эфиопию.
Аудитория была явно не готова к такому повороту событий. Минут через пять всеобщего молчания, один из министров, наконец, произнес:
- А ведь и правда, господа. Это может сработать.
- Не понял.
Удивился Герасим.
- Браво…блестящий план…ура его величеству…да здравствует верховный главнокомандующий…
Разразился радостными криками зал.
Царь, прервал ликование своих подданных лишь минут через пятнадцать, когда менее креативные из их числа начали явно повторяться в выражении своего восторга.
- Однако, к делу господа. Пиши царский указ.
Скомандовал адъютанту государь.
- Министерству обороны, министерству иностранных дел и министерству по вооружениям и тяжелой промышленности, завтра же организовать комиссию по военно-техническому сотрудничеству с Эфиопией. В целях конспирации данный орган назвать…
Здесь Герасим взял небольшой тайм-аут для консультации с Поскребыштосом.

- Что мы знаем об Эфиопии.
- Государство в Африке, сир.
- Сиамские кошки есть?
- Никак нет, ваше величество.
- Жаль, отличная бы получилась маскировка. Ты только послушай, как звучит: “Греко-Эфиопский котятный дом”. Ну да ладно, а что у них там есть?
- По-моему только кофе, государь.
- Ладно, сойдет и кофе… Пиши…
(уже громко объявил царь)
- В целях конспирации данный орган назвать, ”Греко-Эфиопская кофейня на паях”.
Так было положено начало военно-техническому сотрудничеству между Грецией и Эфиопией.

Забегая вперед, должен сказать, что в последующие месяцы, греческие специалисты проделали колоссальную работу. В первую очередь в плане реформирования эфиопской армии. Греческие инструкторы объяснили их африканским коллегам, что в условиях современного боя, металлическая каска является все-таки более надежным средством защиты пехотинца, нежели традиционный эфиопский головной убор из перьев страуса. А так же, объяснили африканским коллегам, что во время артобстрела, падение в заранее вырытый окоп, оставляет больше шансов выжить для пехотинца, чем ритуальный танец в честь Виниту (местного божества). Только тот факт, что в течение нескольких месяцев, Эфиопии были переданы несколько сверх секретных технологий, говорит уже о многом. Пока военные инструкторы пытались растолковать принцип действия легкого миномета (он же малая шайтан – труба в понимании эфиопской пехоты ), технические консультанты из Греции передали Эфиопии, сверхсекретные промышленные технологии, включая такую суперсовременную технологию как, производство полиэтилена. Более того, греческие “спецы” построили первый в Аддис-Абебе завод, по производству, огромных, в человеческий рост, полиэтиленовых мешков черного цвета, коих в связи с неудачными боевыми действиями в Эфиопии ощущалась острая нехватка. И это далеко не полный перечень технологий, которые были переданы Грецией Эфиопии.

Тем не менее давайте вернемся в тронный зал где его величество Герасим Второй продолжал учить жизни своих поданных….

Герасим взял в руки указку и подошел к стене, на которой висела огромная карта мира.
- Давайте взглянем на Италию, господа. Наш первый удар я предлагаю нанести здесь.
- Гкхм…(кашлянул Поскребыштос)…это Австралия, сир.
- Ах да, (поправился царь). Тогда здесь.
- Испания, ваше величество.
- Глаза уже не те, пора покупать очки, наверное. Ладно, умник иди к доске, не царское это дело указкой тыкать.
Адъютант его величества подошел к карте и обвел указкой контуры итальянского государства.
- Оп па, вот это новость…
Отреагировал Герасим на телодвижения своего помощника.
- …это что же получается, что сухопутных границ с Италией у нас нет?
- Так точно ваше величество.
- Да, дела. А что если нам пройти здесь, через, через…
- Через Югославию?
- Да, через Югославию. Как в Югославии с дорогами, пробки часто бывают?
В разговор вступил министр иностранных дел:
- С дорогами там все нормально, но вот разрешат ли нам Сербы проводить наши войска это большой вопрос.
- А кто их будет спрашивать? Я же сказал, что пойдем через Югославию.
- Но Сербы и являются коренными жителями Югославии.
- Черт знает, что творится. А куда же они дели всех Югославянов и Югославянок?
- Э…это долгая история ваше величество.
- Расскажешь в следующий раз. Сколько времени понадобиться твоему ведомству, что бы получить право на проход наших войск?
- Как минимум пол года, что бы уладить все бюрократические формальности, но, учитывая наш уровень дипломатического влияния в регионе, успеха я гарантировать, не могу.
- Ну и не надо. Мы пойдем другим путем - морским. Где у нас главком ВМФ?
Поинтересовался у адъютанта Герасим.
- На галерах, где ж ему еще быть.
- Что, лично проверяет боеготовность флота? Похвально, похвально, хоть кто-то в этом государстве выполняет свои прямые обязанности вместо того, что бы языком чесать.
- Да нет, работает гребцом. Ваше величество, вероятно, запамятовали, что три месяца назад перевели главкома ВМФ на новую работу, в связи с плохим состоянием здоровья. Помните ту историю с разбитой им вашей любимой пивной кружкой?
- Ах да, ну что ж, попутного ветра в горбатую спину этому поганцу. Будет знать, как портить казенное имущество. Ну а что его приемник?
- Ищем ваше величество, дали объявления во все газеты, сделали запрос на биржу труда. Пока желающих нет.
- Никому ничего нельзя доверить, все сам, все сам, тружусь яки пчела. Ладно, алкоголики и тунеядцы, ждите здесь, а мы пойдем, поищем для Греции нового главкома военно-морского флота.
Государь стремительно проследовал к выходу, громко хлопнув дверью напоследок

АФИНЫ. Резиденция царя Герасима II. Седьмое января 1936-го года, 17:47 (двое суток спустя).

- Его величество царь Греции, Герасим Второй, господа.
Громко объявил Поскребыштос. Зазвучал государственный гимн Греции. Министры вскочили со своих мест, однако к их удивлению, вместо царя они увидели огромного роста, богатырского телосложения мужчину в царском кафтане и с трубкой в зубах. Мужчина шел, слегка сгорбившись и попыхивая трубкой как паровоз. Через некоторое время присутствующим в зале стала понятна эта особенность его походки. Дело в том, что у себя на спине, незнакомец тащил любимца Греции- его величество Герасима Второго собственной персоной. Вид у его величества был еще тот - грязный, изодранный рыбацкий бушлат, на голове моряцкая шапка с помпончиком, в придачу к этому головному убору, за спиной у Герасима, на тесемках болталась еще и мексиканская шляпа сомбреро. В зубах его величество сжимал боцманский рожок, в который он периодически пытался дуть, что ему явно не удавалось. В промежутках между попытками музицировать на моряцкой дудке, государь бормотал нечто не членораздельное. До близстоящих министров доносились лишь обрывки царских слов. Иногда это были - “Наечка, мы с ребятами лишь по пять капель, не более”. А иногда – “У Люськи не был, клянусь здоровьем твоей мамы”. Правый сапог на ноге его величества отсутствовал, а довершал картину, яркий, темно-фиолетовый фонарь под левым глазом самодержца. На лицах членов кабинета министров было явное недоумение, заметив это, незнакомец в царском кафтане поинтересовался:
- Че уставились? Якорь вам в корму! Покажите лучше, куда кореша пришвартовать.
Эта фраза вывела присутствующих из оцепенения, вокруг вошедших образовался кружок из заботливых министров и через пару минут всеобщими усилиями, государя удалось водрузить на царский трон. Моряк (после еще двух-трех реплик вновь вошедшего, не у кого из министров уже не было сомнений, что рыбацкий бушлат, накинутый на плечи его величества, ранее принадлежал именно этому незнакомому господину) собрался, было к выходу, но тут пришедший в себя монарх тихо позвал:
- Эй…
- Гера…
Подлетев к трону, произнес незнакомец.
- Эй…
Снова жалобно позвал Герасим.
- Гера…
Еще раз, более твердо повторил владелец царского кафтана. Присутствующая в зале элита греческого общества была явно обескуражена столь вопиюще бесцеремонным обращением к августейшей особе, но царь, считая такое обращение нового приятеля к себе в порядке вещей, поинтересовался у него:
- Ная…Ная…дома?
Моряк решил уточнить это у министров:
- Змея в палатах? Не просекла нашего прибытия?
На этот вопрос ответил адъютант его величества:
- Никак нет, ваше высокоблагородие. Царица Наина с детьми, все еще находятся с визитом у мамы ее величества.
- Все путем Гера, баба в деревне. Я ж тебе говорил, что прорвемся по тихому, а ты все - “царский дворец, да царский дворец, охрана, да охрана”. В следующий раз не сумлевайся, раз Эй сказал доставит, значит доставит.
На лице Герасим засияла блаженная улыбка, казалось, царь вспомнил нечто приятное:
- Эй, а ты помнишь, как я Моте корявому в бубен вдарил?
- А то, Гера, конечно помню.
- А как от ментов сваливаливали?
- Помню, Гера, помню.
Вдруг лицо государя резко переменилось, как будто он вспомнил нечто очень важное. Царь схватил моряка за плечо и подтянув к себе с опаской спросил:
- А телефон Тамары у тебя, не потерял?
- У меня, у меня. Да ты спи, не беспокойся, все пучком, завтра поедем.
Герасим, весьма удовлетворенный таким положением дел довольно зевнул, а моряк сделал рукой жест Поскребыштосу, что мол, пусть их величество отдыхают, нечего их донимать. Адъютант царя видимо придерживался абсолютно такого же мнения и поэтому громко объявил:
- Господа, государь изволит себя плохо чувствовать, поэтому наше совещание переносится на завтра, на двенадца…(новый знакомый царя решительно замахал руками)…то есть, на семнадцать часов. Просьба всех не опаздывать, поскольку завтра государь представит кабинету министров нового начальника военно-морского флота его величества.
Министры просидевшие в зале для совещаний более сорока пяти часов, с удовольствием засеменили к выходу…

АФИНЫ. Резиденция царя Герасима II. Восьмое января 1936-го года, 16:09.

Царь метался по залу для заседаний как минотавр по лабиринту.
- Всех порву как Тузик грелку. Нет, это неслыханно! Царя заставляют ждать целых десять минут! И кто? Нет, я вас спрашиваю, кто? Отморозки с портфелЯми! Жалкие подобия на гос. служащих. Всех на дыбу! Нет, лучше в море, медузам на закуску. Или нет, лучше в Россию, в Сибирь, послами доброй воли. Всех уволю к ядреной Фене, заколебали демоны.
Герасим плюхнулся на трон и щелкнул пальцами. Поскребыштос поднес государю стакан томатного сока и блюдце с оливками. Осушив бокал и отправив в рот пару оливок, Герасим немного поостыл, но все-таки нашел должным еще раз посетовать своему новому другу на нерадивость своих подчиненных:
- Вот видишь, Эй, с кем мне приходиться работать?
- Они конечно салаги, нет вопросов. Но, Гера, мы же вчера с ними на пять часов стрелу забивали, а сейчас только четыре.
- Так что ж ты сразу не сказал?
Обрадовался царь.
- Мы ж еще успеем накатить по одной. Посребыштос, убирай свой сироп, да смотри, оливки не трогай! Давай Эй, наливай.
Моряк достал из кармана белоснежного адмиральского кителя, огромных размеров фляжку и стал откручивать пробку. Раздался смачный, хлесткий хлопок, это адъютант его величества, осознавая свое полное бессилие в сложившейся ситуации, с досады саданул себя ладонью по лбу.
Два часа спустя.
Дверь зала для заседаний приоткрылась, из-за двери высунулась голова Поскребыштоса и сообщила собравшимся в холле министрам:
- Танцевать закончили, сейчас еще пару раз споют, и можно будет начинать.
Из-за двери доносились два голоса, один из которых явно принадлежал его величеству:
- …товарищ, нет сил, больше смену стоять, сказал кочегар кочегарууууу…огни в моих топках уже не горят…
Поскребыштос поспешно закрыл дверь.
Закончив петь, государь проронил с полстакана скупых мужских слез и накатив еще по пятьдесят капель для бодрости, наконец, скомандовал:
- Заводи щеглов.
- Бить, будем?
Поинтересовался новый главком военно-морского флота Греции.
- Мысль конечно интересная, народец они в основном хлипкий, правда есть среди них один бывший чемпион своей ШРМ(*) по боксу, а еще один говорят шушуист, в Китае тренировался. А эти шушуисты опасные черти, я тут на днях в синематографе один фильмец из Кинконга видел…
- Бывал я в ихнем Гонконге. Ничего хорошего, поило отстойное, все на опиуме сидят. Кругом одни дрищи и наркоманы, если он у них тренировался, не сумлевайся Гера, заломаем.
- Нет Эй, тот из филмы тоже был худой и болезный, весь фильм сморкался. Как даст кому-нибудь в пачку, так и давай носом шмыгать. Но ведь всех победил! Так что не показатель это Эй, не показатель. Решено, бить не будем, а то еще огребемся по самое не балуйся. Да и не время сейчас, дело надо делать, к войне готовиться.
- Ну как скажешь Гера.
- Ты вот еще что, ты только Эй не обижайся, но я тут типа царь и все такое, так что при народе больше никаких “Гер”. Только “ваше величество”, ну или “государь” на худой конец.
В приоткрывшуюся дверь высунулась голова министра обороны:
- Можно, ваше величество?
- Валяй.
Не оборачиваясь к собеседнику, скомандовал Герасим. Зал начал заполнятся министрами.
- Ну что, все в сборе?
Громко спросил государь, когда члены правительства расселись по своим местам. Адъютант утвердительно кивнул головой.
- Уверен? Перекличку делать не будем?
- Абсолютно уверен, ваше величество. Я их в коридоре пересчитал.
- Ну, тогда сразу к делу. Господа, мы рады представить вам нового главнокомандующего военно-морским флотом нашего величества. Прошу любить и жаловать, господин Эй Сакелларкис. Для тех, кто не в теме, объясняю, “Эй” это имя. Я вам искренне не советую интересоваться у адмирала, почему у него именно такое имя. Что ж вам еще сказать про главкома? Парень он хоть куда. Его хук с правой, это что-то. Человек он опытный, можно сказать с пеленок в море. Владелец и в недавнем прошлом капитан траулера “Безбашенный”. В общем, дело свое знает. За особые заслуги перед государем и отечеством, мы высочайшим повелением произвели его в чин адмирала. Ну, вот, в общем, и все. Надеюсь, вы сработаетесь.
Герасим встал с трона и подошел к карте.
- Так вот, господа, раз проблема с отсутствием руководства ВМФ успешно разрешилась благодаря нашему непосредственному участию, мы предлагаем нанести наш первый удар здесь (царь на мгновенье взглянул в сторону Поскребыштоса, тот слегка кивнул головой), на юге этого гадкого полуострова, в местечке под названием Таранто. Возражения есть?
- Позвольте мне ваше величество.
Попросил слова глава внешней разведки Греции.
- Рискни.
Дал добро на выступление царь.
- Даже не знаю, как сказать ваше величество. Я конечно нисколько не сомневаюсь в вашем мудром выборе места для высадки нашего десанта и у меня, безусловно, нет сомнений, что адмирал Сакелларкис прекрасный флотоводец, но тут есть одна проблемка. Дело в том, что Итальянский флот является четвертым по численности флотом в мире. По данным моего ведомства на данный момент Италия располагает тридцати пятью кораблями основных классов. Из них: 2 линкора, 19 крейсеров и 14 эскадренных миноносца. Кроме того, в итальянском военно-морском флоте также 15 транспортных флотилий и 15 флотилий субмарин.
- Что-то я не пойму к чему ты клонишь. Уж, не к тому ли что греческий флот несколько уступает супостату по численности?
- Ваше величество, я считаю, что слово “несколько” в данном случае не совсем подходящее. Против тридцати пяти итальянских кораблей у нас есть всего один эсминец, против пятнадцати вражеских подлодок у нас есть лишь одна устаревшая субмарина класса “Наутилус”, против их пятнадцати транспортов, у нас есть лишь два транспорта.
Герасим присвистнул.
- Ни фига себе вводная. А если нам понастроить побольше кораблей?
- У нас на это нет средств, ваше величество. Да и к тому же, постройка боевых кораблей займет годы.
Ответил на вопрос министр по вооружениям.
- Ну хоть что-нибудь мы можем построить?
- Разве что транспортные суда.
-И почем нынче транспорта и сколько времени их будут строить?
- Формирование одной транспортной флотилии по моим оценкам обойдется казне в 4 миллиарда драхм и займет девяносто дней.
- А что нам скажет главком ВМФ?
- А что сказать? Придется идти к Моте Либерману на поклон. Думаю, что сторгуемся на 3 миллиарда и дней на восемьдесят, максимум на восемьдесят один.
- Мотя…Мотя…уж не тот ли это самый Мотя?
Задумчиво произнес Герасим.
- Тот самый, ваше величество.
- И что, думаешь, после вчерашнего не пошлет он тебя куда подальше?
- Думаю, что нет, так то он парень не плохой…
- …только ссыться, да глухой.
Довольно злобно закончил фразу за главкома Герасим (рукой царь ощупывал фингал под своим левым глазом).
- Гер…государь, я его давно знаю. Нормальный он парень, только пить совсем не умеет. Ну немножко развезло его вчера, ну с кем не бывает?
- И что думаешь, сторгуетесь?
-Уверен.
- Ладно, если сторгуетесь за три, ну ты там, это, ну, в общем, извинись тогда за вчерашнее от моего имени. А еще скажи мол, если и по срокам уложиться, то мы его к медали представим или даже к ордену.
Его величество снова обернулся к начальнику ГРУ:
- Еще вопросы есть? Вопросов нет. И так, господа, надеюсь, в основном мой план понятен? Мы строим транспорта, высаживаемся на юге Италии и мочим там, все что движется. После уничтожения вражеской группировки в Италии, мы высаживаемся в Северной Африке и мочим там, все что движется. После уничтожения североафриканской группировки противника, мы высаживаемся в Эфиопии, ну и там тоже, в общем, всех мочим. Ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы принять за основу наш гениальный план?
Кроме царя руку поднял только главком ВМФ.
- Кто воздержался?
Как истинный дипломат, воздержался министр иностранных дел.
Герасим оглядел лица присутствующих в зале, пересчитал не проголосовавших министров и решив, что не стоит испытывать судьбу завершил голосование:
- Ну вот и славно. Со счетом 2:1 победила наша команда. Большинством голосов решение принимается.
- А как же мы…а те кто против…не по правилам…
Запричитал было зал, государь поспешил объяснить ситуацию свои поданным:
- Слава Богу, господа, у нас в Греции не какая-нибудь задрипанная демократия, а нормальный, здоровый абсолютизм. Вас же предупреждали, вам же намекали, мол, голосуй или проиграешь, мол, выбирай сердцем. Не проголосовали, не выбрали, а теперь локти кусаете? Все господа, поздняк метаться, прощелкали вы свою хлебную карту, как говориться, овес на веранде. По этому вопросу все, переходим к следующему. Что у нас там дальше?
Поскребыштос объявил:
- Внесение изменений в бюджет в связи с предстоящей войной.
Что тут началось…

Министры по вскакивали со своих мест и бухнувшись, все как один на колени, начали ползать вокруг царского трона и жалобно причитать:
- Герасим Герасимович, ну подайте Христа ради… не для себя прошу, кошечке на лекарства…я, ваше величество, не корысти ради, а токоймя волею пославших меня товарищей… государь, войдите в положение - брат, Васька помирает, ушицы просит…
Царь взобрался с ногами на трон, периодически отбрыкиваясь от особо назойливых членов правительства, которые пытались облобызать монарший сапог, и попытался призвать к порядку своих подданных:
- В очередь! В очередь, сукины дети!!!
Этот призыв возымел действие на некоторых наиболее приближенных к государю (и следовательно хорошо знавших его повадки) министров, однако некоторые менее значимые фигуры в правительстве все же продолжали настаивать на своем. Так, министр образования Греции, видимо несколько расстроенный тем, что финансирование его ведомства было приостановлено царским указом несколько лет назад (из текста указа: “не фиг всяких дармоедов кормить, а то еще выучим на свою голову”), вцепился в правую ногу монарха и с безумной улыбкой на лице, продолжал клянчить деньги:
- Дай миллион! Ну, дай миллион! У тебя много миллионов, ну дай один миллион!!!
- А по сопатке?
Замахиваясь, ласково поинтересовался Герасим.
- Я согласен, все приму: ссылку, каторгу, тюрьму. Ты только дай миллион, ну один, единственный миллиончик!
- Горяч ты хлопец, не по летам. В темную его, на пару месяцев, пусть остынет.
Смутьяна выволокла за дверь, наконец-то, появившаяся царская охрана. Через пару минут порядок в зале был восстановлен и государь мог спокойно продолжать:
- Давайте по порядку, господа. Что мы имеем в бюджете на данный момент?
Поскребыштыс открыл папку и зачитал:
- На данный момент, ваше величество, мы имеем двадцать семь миллиардов драхм.
Поднявшись со своего кресла, министр по вооружениям и тяжелой промышленности внес корректировку в данные адъютанта царя:
- Уже двадцать четыре, государь. Три миллиарда ушло на тотальную индустриализацию. Согласитесь ваше величество, это сущий мизер по сравнению с тем, что мы получим к следующему рождеству.
- А что мы получим к следующему рождеству? Посылку с оловянными солдатиками от деда Мороза?
Попросил уточнить государь.
- Да нет, ваше величество, к следующему Новому году, заработают, вновь построенные заводы и мы получим 8 миллиардов прибыли ежегодно, так как наша индустриальная база будет увеличена почти на треть.
- Лады. Но, про посылку вы уж тоже не забывайте!
- Разумеется ваше величество.
- И так, значит двадцать четыре. Не густо. Ну и что планируешь развивать Феодорус?
У министра по тяжелой промышленности и вооружениям появился нездоровый, даже слегка маниакальный блеск в глазах.
- Эх, мне бы должное финансирование, я б за каких-нибудь полтора года производство полиуретана наладил. А это ведь еще, как минимум, процентов пять прибавки к ВВП!
- Полууринан подождет.
Возразил Герасим.
- Тебе дай волю, так ты всю казну на свои промышленные финдебоберы растранжиришь. Нет уж, не выйдет.
- Да, вы, безусловно, правы ваше величество. Пока такой проект нам не по силам. Да и ресурсов, не смотря на то, что бартер с Сиамом уже начался, у нас осталось всего ничего.
Скайлакасис горестно вздохнул, а владыка Греции тем временем продолжал:
- Значит так, в первую очередь нам надо перевооружить нашу доблестную армию. Как вы знаете, господа, в нашем героическом прошлом мы были артиллеристом…
- И весьма неплохим артиллеристом…
Процедил сквозь зубы главком военно-воздушных сил, он же пилот последнего царского дирижабля – Блакус Шадоукас.
- Но-но, не зарывайся, Тень. А то мы тебе быстро устроим сокращение штатов.
Главком обиженно отвернулся и стал усиленно рассматривать стену.
- И так, господа, мы, как старый артиллерист, предлагаем развивать артиллерию. Посудите сами, солдат у нас маловато, так что людей нам придется беречь. А как это сделать? А легко! Надо уничтожать противника, до того, как он подберется к нашим бойцам, иными словами мы предлагаем мочить козлов на расстоянии пушечного выстрела. А как я вас спрашиваю, мы будем колбасить бусурманов на расстоянии пушечного выстрела, если нормальных, современных пушек у нас нет? А никак! Отсюда вывод – надо, что б у нашей пехоты такие пушки были. Начинать, конечно, придется с малого. Федя, сколько времени твоим Пифагорам надо, что бы создать, ну скажем хотя бы тридцати миллиметровое орудие для пехоты?
- Учитывая общую запущенность нашей оборонной промышленности, доставшуюся нам в наследство от эпохи доисторического материализма…
- Я так понял, месяца три хватит?

Прервал его государь.
- Хватит, ваше величество.
Несколько неохотно согласился министр по вооружениям, но сразу же поспешил добавить:
- Но, это обойдется нам в десять миллиардов.
- Заметано, Федя. Да смотри, что б все было секретно. В целях конспирации новую пушку во всех документах именовать как “малая мухобойка на колесах”.
- Не извольте беспокоиться, ваше величество.
Скайлакасис уселся в свое кресло.
- Так, что дальше? Ах да, транспортов у нас всего два, а дивизий шестнадцать. Маловато будет. Смотри Эй, ты подписался.
Герасим погрозил пальцем в сторону главного флотоводца Греции.
- Зуб даю, ваше величество! Сторгуюсь за три!
- Значит так, получишь в казне шесть мильярдов, закажешь у Моти постройку двух транспортных флотилий. Если уложиться в восемьдесят один день, как ты божился, то закажем у него еще две. Усек?
- Так точно.
Государь провел несколько последующих минут в глубоком раздумье, зачем то, загибая пальцы на руках.
- Итого, потратили мы шестнадцать мильярдов из двадцати четырех. Куда ж девать остальные двенадцать?
Царю на помощь пришел Поскребыштос:
- Неплохо бы, на производство товаров народного потребления отстегнуть хоть немного.
- Это еще зачем?
Искренне удивился Герасим.
- Оголодают, вспонтуются, начнут станки ломать, ну и всячески пакостить по мелочи.
- Понятно, ну и сколько ж народу надо для полного счастья?
Адъютант порылся в бумагах и достав нужную справку с прогнозом ситуации на текущий год, произнес:
- Для полного, надо шесть миллиардов и четыреста восемьдесят миллионов. Но, я так думаю, жирно будет, можно ограничиться и тремя-четырьмя.
- Ты что, офонарел? Революционной ситуации жаждешь? Пиши указ – выдать народу, на колготки, ириски, удочки, салазки и прочую дребедень, ровно шесть мильярдов и четыреста восемьдесят миллионов драхм. Записал?
- Ага.
- Сколько у нас осталось?
- Одна целая и пятьдесят две сотых миллиарда.
- Раздать солдатам на папиросы.
- Но, для снабжения армии необходимо шесть целых и четыре десятых миллиарда!
- Денег нет. Пока обойдутся и этим, к тому же, помниться мне, бывший министр по вооружениям был большой любитель потратить государственные денежки на производство тушенки, сгущенки и тому подобной шняги. Значит, запас у нас должен быть.
- Запас, конечно, есть, но его нам хватит лишь на пол года.
- А больше и не надо.
Посребыштос изумленно захлопал глазами, но все-таки сделал соответствующую запись в своих бумагах. Государь тем временем подвел итог разговора:
-Подобьем бабки, господа. Деньги получат: десятку - министерство по вооружениям на разработку новой пушки, шесть – ВМФ, на постройку транспортов, одну пятьдесят две- солдаты, на прокорм, шесть сорок восемь – народ на обновки. Остальным господам, как говориться, факт на лицо. В смысле большой облом.
- А Козлевичу!?
Возмущенно прокричал главком царских ВВС.
- Что за тип?
Шепотом поинтересовался у Посребыштоса Герасим.
- Приятель его, народный умелец, утверждает, что может построить летательный аппарат тяжелее воздуха. В общем, такой же чокнутый фанат авиации, как и Блакус.
Государь решив, что лучше не провоцировать больного человека, а может и чувствуя какую-то вину за приключившееся с Шадоукусом расстройство психики, принялся ласково уговаривать главкома ВВС:
- Не преживай, Блакус. Придет время и будут у нас и свои самолеты, и свои Сталинские соколы. Да что там соколы, ВОЕННЫЕ ДЯТЛЫ!!! Или нет!!! БОЕВЫЕ ТРИСАГУСКИ ГЕРАСИМА!!! Да, именно так мы назовем пилотов военной авиации нашего величества!
На лице главкома ВВС засияла мечтательная улыбка.
- Боевые трисагуски… боевые трисагуски… надо рассказать Козлевичу… трисагуски... Козлевичу... дятлы... военные... Ааааааааа!!!
Бормоча себе под нос и размахивая руками как японский журавль идущий на посадку размахивает крыльями, главком ВВС выбежал из зала.
- Уф…
Облегченно вздохнул Герасим и повернувшись к министрам поинтересовался:
- Господа, а позвольте узнать, какого дьявола вы тут расселись? А ну живо всем за работу!
Царю не пришлось дважды повторять свой приказ, министры поспешили к выходу. Последним уходил министр обороны, он уже было, перешагнул через порог, но тут сзади раздался властный царский голос:
-А вас я попрошу остаться!

Папакос развернулся и подошел к Герасиму. Царь жестом, пригласил министра пройти в другой конец зала. Там друг напротив друга стоили два шикарных кресла (между прочим старинных, из дворца). Кресла стояли по разные стороны весьма не малых размеров стола (тоже старинного), на котором стоял большущий глобус (государю он достался по дешевке, всего за семь драхм, но бродячий торговец роскошью, продавший его, утверждал, что этот глобус стариннейшая вещь, еще доколумбовой эпохи). Столь древний предмет ненадолго привлек внимание министра. Герасим, усевшись в кресло, проследил за взглядом Папакоса и поинтересовался:
- Нравиться?
-Конечно.
Государь на мгновение задумался, хитро сощурил левый глаз и ткнув пальцем в глобус спросил:
- А знаешь ли ты, что это?
Взглянув на место, куда указывал царский перст, Александрос ответил:
- Это Канада ваше величество.
-Н да, Я вижу, без бутылки ты тут не разберешься.
Герасим громко хлопнул в ладоши, и позвал:
- Эй, человек...
Из-за двери показался Поскребыштос.
- Принеси-ка нам… беленькой.
Минут через десять, царское указание было исполнено, и государь произнес незатейливый тост:
- Ну... будь здоров, Сандро.
Затем выпил, с явным удовольствием крякнул, дождался, пока собеседник проделает тот же ритуал, положил ладонь на глобус и, постукивая по его поверхности пальцами, вновь поинтересовался:
-Ну, так что это?
Папакос впился глазами в место на глобусе, по которому постукивал пальцами Герасим (пальцы его величества весьма умело отстукивали "Полет валькирий" Вагнера).
- Я, конечно, могу ошибаться, но по-моему, в этот раз ваше величество указывает сразу на несколько японских островов. Кажется это Хоккайдо, Хонсю, Кюсю... И еще какой-то "сю", там неразборчиво написано.
-Опять мимо кассы Саша. Придется повторить. Наливай.
Царь с министром замахнули еще по пятьдесят и государь решил немного облегчить задачу:
- Да ты подумай, как следует, не торопись. Вот эта вот штука, не страны с островами, а сама штука, как называется?
- ГЛОБУС!!!
Радостно прокричал Папакос.
- Да, тяжелый случай, сам ты глобус.
Прокомментировал радость своего маршала Герасим.
- Я уж не знаю, как тебе еще намекнуть. Ладно, давай еще по "пять капель", а потом я покурю, а ты подумаешь.
Опустошив свой бокал, царь достал из серебреного портсигара папиросу (межу прочим, портсигар обошелся его величеству в четыре драхмы и был из той же коллекции антиквариата доколумбовой эпохи, что и глобус), закурил и время, от времени пуская кольца дыма, стал, наслаждался видом своего министра прибывающего в тяжких раздумьях. Надо сказать, зрелище и в правду было презабавное. Всего, за каких то пару минут, на лице министра обороны отразилась вся гамма человеческих эмоций, от восторженного ликования, до полного уныния. К моменту, когда Герасим стал тушить папиросу, Александрос уже начал нервно грызть ногти.
- Ну-с, время вышло батенька. Готовы отвечать?
- Эээ... ваше величество, а можно наводящий вопросик.
Словно нерадивый студент на экзамене, начал мяться министр.
- Ну ладно, смотри внимательно.
Царь со всей силы крутанул глобус.
- Что круглое, но ты этого не ощущаешь? Что вращается, но ты этого тоже не ощущаешь? Куда тебя закопают, когда ты склеишь ласты и следовательно, то же не будешь этого ощущать?
Маршал медленно и очень неуверенным голосом предположил:
- Земля?
Герасим, также медленно, но весьма удовлетворенным тоном ответил:
- Вот, вот это вот Папакос, я и хотел от тебя услышать. Ну, ладно, давай выпьем за твой успех генерал.
- С вашего позволения фельдмаршал.
Протягивая царю бокал, произнес Папакос.
- А, какая разница.
Отмахнулся рукой Герасим и произнес тост:
- Ну, за сообразительность!
Покончив с содержимым бокала, царь ткнул себя пальцем в грудь и задал министру обороны следующую загадку:
- А теперь скажи-ка мне Александрос, кто по твоему мнению Я?
- Ну как же, вы ваше величество, царь Греции.
- А еще?
- Хм…любимец греческого народа и защитник веры.
- Ну, а еще?
- Сын Герасима Первого, отец двоих детей…
- Не там ищешь Саша. Кто Я, так сказать, по роду деятельности?
-Хм…хозяин земли греческой?
- Именно, именно хозяин земли греческой!
Герасим махнул рукой в сторону глобуса и спросил:
- Улавливаешь связь?
- Кажется не очень, ваше величество.
- Вот поэтому-то, Я царь, а ты Сандро все еще фельдмаршал. Ширше надо мыслить, Саша, ширше. Объясняю ситуацию - это (указал пальцем в сторону глобуса) Земля, а это (снова ткнул себя пальцем в грудь) хозяин Земли. Усек?
До Папакоса кажется, наконец дошло. Рот у маршала непроизвольно открылся, а глаза казалось, вот-вот вылезут из орбит. Дрожащей рукой Александрос налил себе полный бокал, залпом выпил, и немного успокоившись, сказал:
- Но, ваше величество, вы ведь хозяин земли греческой, а это (махнул в сторону глобуса) Земля.
- Вот мы и подошли к главной теме нашего разговора. Ставлю боевую задачу. Надо, что бы земля греческая была от сих (палец Герасима уткнулся на глобусе в Грецию), и до сих (царь крутанул глобус). Секешь?
- Иными словами, завоевать мир?
- Молодец, быстро врубаешься.
- Но, как же нам это сделать?
- С чувством, с толком, с расстановкой, а главное не торопясь. Иными словами – медленно и печально.
- Я не понимаю, ваше величество, вы ведь говорили, что мы будем воевать с Италией за возвращение исконно греческого острова Родос.
- Говорил. И это наш святой долг, вернуть мою дачу! Но скажи мне, как насчет Кипра, который сперли англичашки? Как насчет Скопье, которое по праву принадлежит Греции? Все простить? Ну, уж нет! Мы вернем наши земли, а в качестве компенсации за моральный ущерб заберем себе всю планету.
- Но как?
- Как, как, тихой сапой, как же еще. Для начала хорошо бы буцкнуть соседей, но тут есть одна заковырка. Все эти наши соседи, не более чем забздяги и холуи сильных мира сего. Вот, скажем, нападем мы на Болгарию, а через день-два, нам германцы войну объявят. А ежели, попрем мы, ну скажем на румынцев, то жди через месяц английского или французского десанта. Понимаешь? Эти уроды уже весь мир поделили, и никто из них отказываться от своей доли не собирается. А мы, к войне против всех сразу не готовы. Отсюда вывод – стравить. Стравить, к такой-то матери. Стравить германцев с англофранцузиками, или франкоангличан с германцами, нам без разницы кто из них первым начнет, главное, что б сцепились. Ну а как схлестнуться они, тут уж нам зеленый свет, хочешь румынцев бей, а хочешь, туркам табло разукрашивай.
- Но как их стравить-то?
- Видишь ли, Саша, демократы, почему-то очень не любят фашистов, вроде у них там сначала все хорошо было, но потом, че-то там у них не поладилось, кто там из них задницей оказался. Толи деньги не поделили, толи из-за баб поцапались, ну, в общем, не важно это. Так вот, демократы по жизни, сачки позорные, воевать не любят и войны бояться, но с другой стороны, народец они жадный и очень любящий халяву всяческую.
- Ну, а нам-то какой от этого прок?
- Самый что ни на есть прямой. Ежели увидят они, что маленькая, но гордая Греция, в одиночку одолела, большую и сильную фашистскую Италию, и теперь почивая на лаврах, преспокойно пьет итальянское винцо и танцует итальянских женщин, их же жаба задушит. Они ж от зависти себе волосья во всех неприличных местах повыдергивают. И что ж тогда их предводителям делать? Народ-то требует халявной, импортной колбасы по два двадцать, немецкого пива, и фройлян, для создания уютной атмосферы за столом. Вот и наваляться они всей кодлой на Германию.
- Но почему на Германию?
- А на кого ж еще? Друг против друга демократы никогда не воюют, брезгуют, понимаешь. Им понимаешь, стремно на братьев-демократьев нападать. У них, видишь ли, принципы.
- Ну а дальше то что?
- А дальше, все путем. Когда они между собой рубиться станут, мы по-тихому, запрессуем наших соседей. Ни демократы, ни фашисты за своих братьев меньших уже впрягаться не будут, им уже не до нас будет. В общем, пока эти два “полюса мира” будут друг с другом колбаситься, мы, создадим четвертый “полюс мира”, так сказать, на штыках наших солдат, понесем великую эллинскую культуру в массы. О, о нас узнают, о нас заговорят! Мы заставим весь мир считаться с нами! Короче, на первом этапе, Я предлагаю сделать Грецию империей, ну а наше величество соответственно императором. Дальше, когда мы назоваевываем достаточно земель и станем сильным, как в военном, так и в промышленном смысле государством, мы объявим войну, и завоюем, сначала фашистов, а потом и демократов. Они к тому времени уже друг друга основательно покоцают, так что, больших проблем с ними не должно будет быть. Таким образом, мы сократим число “полюсов” на два.
- Ну а как быть с третьим полюсом?
- Товарищу Сталину респект! С ним мы воевать не будем. Советский Союз государство миролюбивое, так что сами они на нас вряд ли нападут. Ну а закончив с демократами и фашистами, остальную мелочь пузатую, мы уж до пинаем как-нибудь. И будет по всей планете одна большая Греция, ну, или Византия, или Великая Греко-Византийская Империя. Можем сделать все три названия равнозначными. И будет кругом, эллинизм, гармония и счастье. Детям мороженное, бабам цветы, мужикам пиво и футбол по воскресеньям. Красота! Ну а товарищ Сталин пусть себе строит социализьм в одной, отдельно взятой стране. Мы же, построим эллинизьм на одной, отдельно взятой планете!
Герасим закурил еще одну папиросу, мечтательно улыбаясь, сделал пару затяжек и вновь обратился к министру обороны:
- Ну да ладно, это все в будущем, а для начала, нам кровь из носу, надо завоевать макаронников. Я на тебя надеюсь Сандро, поэтому и пригласил сюда, поэтому и рассказал все как на духу. От тебя многое зависит, смотри, не подкачай.
- Я, конечно, сделаю все, что в моих силах, но как же нам разбить итальянцев, если у нас всего шестнадцать дивизий, да и ни каких новых теории и доктрин со времени прошлой войны мы, в сущности, не разработали.
- Раз уж мы в такой глубокой Ж, то и применять мы будем “доктрину глубокой Ж” или сокращенно – ДГЖ. Пусть враги себе голову ломают, пытаясь расшифровать, что все это значит.
- А нельзя ли поподробней, ваше величество?
- Можно, но только после следующей серии…
(Герасим показал пальцем в сторону бутылки.)
- …наливай.
Нанеся еще один решительный удар по и так уже сильно измученной алкоголем царской печени, государь грозно предупредил фельдмаршала:
- Запомни все, что я тебе сейчас скажу Сандро, но учти, что об этом, никто и никогда узнать не должен.
- Будьте покойны, ваше величество. Я унесу эту тайну с собой в могилу.
- Только попробуй не унести, а не то ты окажешься там быстрее, чем ты думаешь. Я тебя не запугиваю Саша, просто хочу, что б ты понял - это государственная тайна, а не пьяный базар.
- Обижаете, ваше величество.
- Ну ладно, слушай. Раз уж мы ну никак не можем догнать супостата ни по количеству дивизий, ни по промышленному потенциялу, раз уж попали мы с тобой в такую глубокую Ж, значит не нужно нам даже и пытаться этого сделать. Только время зря потеряем.
- Ваше величество, так будем мы с ними воевать или нет? А то, что-то я ничего не понимаю - то побить, то не побить, то Родос, то весь мир. Ерунда какая-то получается.
- Не перенапрягай утюг, Саша, а то сгорит. А еще лучше не перебивай, а слушай, что тебе царь говорит. Внимай так сказать к монаршей мудрости. Я же тебе сказал, что догонять итальяшек по количеству дивизий не стоит даже и пытаться, их у них сейчас в четыре раза больше. И такая картина будет всегда, потому как, производственный потенциял у них тоже в четыре раза больше нашего. Но, это же не значит, что мы не будем их бить?
- Значит, все-таки будем?
- Будем, будем, но с подвыподвертом. Раз уж мы не в состоянии достичь их высот, мы сделаем так, что бы они упали еще ниже наших низин. Что бы Италия оказалась в еще более глубокой Ж, чем Греция. Это и есть, главная цель нашей ДГЖ.
- Гениально, ваше величество.
- Учись сынок, ты уже будешь видеть, потом уже сам так будешь делать.
- Ну а как же мы этого добьемся?
- Легко. Для этого нам всего-навсего надо захватить и некоторое время удерживать, вот этот сапог (Герасим постучал пальцем по Италии на глобусе). Заводов в Африке итальяшки еще не настроили, да и на кой они им там нужны, не аборигенам же портки шить? Вся их промышленность сосредоточена здесь (снова постучал по Италии), а войска же кроме самой Италии еще и на севере Африки, ну а большая часть гоняется за папуасами в Эфипопии. Значит, план у нас будет такой – ты высаживаешься на юге Италии, ну само собой не один, а со всеми нашими дивизиями. Значит, всех там колбасишь и идешь на север, всегда на север, а что б не сбился ты с пути, так и быть, дам я тебе погонять, сей чудесный прибор.
Герасим достал из кармана и протянул Папакосу небольшой компас.
- Но смотри, потеряешь – ноги вырву. Сам должен понимать, это тебе не хухры-мухры, а компас самого Одиссея, которым он глаз циклопу выколол (12 драхм, из той же коллекции антиквариата).
- Не извольте беспокоиться ваше величество. Опись-протокол, сдал-принял. Все будет в порядке. Верну в целости и сохранности.
- Ну, в общем, ты понял? Идешь значит на север, и всех, повторяю, всех отовариваешь. Врага мочить нещадно, мочить всегда, мочить везде, мочить и никаких гвоздей. Надо будет, будешь мочить в сортирах, банях, на пляжах, да где угодно, НО МОЧИТЬ!!! Никого у себя в тылу не оставлять. Увидел врага – в бубен. Увидел еще – снова в бубен. А побежит враг – ты за ним, догнал, и снова в бубен ему. И так пока не упрешься в Швецию, или что там у них еще за страна на северной границе. Вот такая у тебе будет тактика. Никаких тормозов, тормоза придумали трусы Саша, только газ, только вперед, иначе нам удачи не видать. По моим прикидкам, войск в Италии у макаронников не много, ну дивизий тридцать-сорок, так что войска будешь использовать все. На врага кидаться толпой, все дружно навалились, вставили, встретили следующую партию, вставили, пошли дальше и так далее. Ну и окружай их почаще, когда можно будет. В затяжные бои старайся не ввязываться, береги людей Саша. Люди – это наше все! Ты должен бить так, что бы враг, сломался и побежал сразу же. Что бы у тебя было решительное превосходство во всем, что б была решительная сила. Ты должен вселить в мозги супостату шок и трепет перед греческой арией. Да что я тебе рассказываю, ты же и сам должен понимать, не первый раз замужем. Ну а как захватим мы “сапог”, тут макаронникам и капец. Еды – нет, патронов – нет, вина – нет, а на одних бананьях долго не протянешь, можно и коньки отбросить. Через месяц-два, как жратва у них в Африке закончиться, итальянское войско и взбунтуется – мол, “у нас червяки в мясе”, мол ”дутче не настоящий”. Ну, или что-то типа того. Мы их тогда голыми руками возьмем, сами в плен за кусок бараньего сала проситься будут.
Папакос горестно вздохнул:
- Я конечно не трус, но что-то я боюсь, государь. Сумеем ли мы? Сможем ли? У них ведь и танки, и самолеты и народу туча тучева.
Царь решил что Папакос, просто решил повыламываться и поторговаться и поэтому хитро сощурившись монарх поинтересовался:
- А у тебя, сколько Герасимов Сандро (имелся в виду орден “Герасима-победоносца” – главная военная награда Греции)?
- Ну как же, я ведь полный кавалер, значит три. Первый за успехи в боевой и политической. Второй к юбилею. Третий за успешное планирование и проведение Критской вино-водочной операции.
Государь улыбнулся, видимо вспомнив нечто приятное.
- Да, Сандро, Крит я помню, славная была охота, жалко медведя упустили, такою балалайку гад упер. Но щас не об этом. Так значит у тебя три креста?
- Так точно, ваше величество, максимально возможное число. Больше трех нельзя.
- А хочешь, Саша, десять? Ты только прикинь – ТЫ будешь кавалером Герасима-победоносца, не третьей, а ДЕСЯТОЙ степени!!!
- Заманчиво, а что надо сделать? Может, повторим Критскую вино-водочную, я щас мигом распоряжусь насчет баньки.
- Нет Сандро, что б получить, хотя б четвертую степень ты банькой не отделаешься. Придется покомандовать армией. Я скоро издам указ что, так, мол, и так, в связи с войной у Герасима-победоносца теперь будет десять степеней, а не три. Хочешь орден – иди, воюй, зарабатывай.
- Да что б я, из-за медальки с шестнадцатью дивизиями на верную смерть пошел…
Герасим приготовился к прыжку в надежде провести серию коротких ударов по голове наглеца. Видимо заметив это Папакос вовремя поправился:
-…да легко!!! Но хотелось бы, все же сначала обсудить все детали предстоящей операции.
Государь, успокоившись, махнул в сторону бутылки.
Обсуждение деталей заняло у верховного главнокомандующего и его министра около пяти часов, в течении которых Герасим еще трижды отправлял Поскребыштоса за беленькой. К концу обсуждения, речь Герасиму и Александросу давалась уже с трудом. Но впрочем, этот недостаток компенсировался ухудшением слуха, из-за сильного гула стоящего в головах у собеседников. Ситуация усугублялась практически полным отказом вестибулярного аппарата. Наконец, видимо решив, что пора завязывать государь позвал:
- Эй…человек…
Показался адъютант его величества.
- … счет за царский столик.
Привычным движением Поскребыштос взвалил государя себе на спину и собрался, было отнести его в спальню, но тот, неожиданно скомандовал:
- Тпррру…стоп машина.
И обращаясь к министру обороны, отдыхающему под столом, произнес:
- Вставай Сандро, нас ждут великие дела.
Папакос попытался выбраться из-под стола, используя кресло в качестве точки опоры. Однако попытка окончилась полной неудачей, так как во время “подтягивания на кресле” правая рука фельдмаршала соскользнула, и он с грохотом завалился на пол. Герасим с высоты спины Поскребыштоса с интересом наблюдал за альпинистскими упражнениями своего подчиненного. Немного полежав и собравшись с силами, Александрос вступил в новое противоборство с креслом. Вторая попытка покорения этой неприступной высоты оказалась более удачной и Папакосу удалось положить свою голову на сидение. Видимо продолжать дальнейшую борьбу с произведением неизвестного мастера доколумбовой эпохи сил у маршала больше не оставалось, поэтому он так и остался в этой позе – наполовину высунувшись из-под стола, стоя на четвереньках, обхватив кресло двумя руками и положив голову на сидение. Герасим, заметив уютно устроившуюся на сидении кресла голову министра обороны, зачем-то помотал своей головой, посмотрел в сторону Папакоса, а затем удивленно произнес:
- О, да ты там не один? Э сколь вас туда набилось! И чем это вы там все занимаетесь? Ну ладно, не наше это дело. Вы вот что, идите домой, отоспитесь, а завтра приходите, все трое (видимо к прочим недугам, вызванным неумеренным употреблением “беленькой” добавилось еще и некоторое ухудшение зрительной функции, в народе именуемое потерей резкости).
Александрос, приподнял голову и поинтересовался у верховного главнокомандующего:
- А что мы будем делать завтра, босс?
- То же, что мы будем делать каждую ночь Саньки, – попробуем завоевать мир!
После этого государь дважды похлопал адъютанта по голове и скомандовал:
- Трогай…
Покребыштос, резко взяв с места, понес августейшую особу в опочивальню, а министр обороны Греции, кряхтя, пополз к выходу. В голове у Александроса Папакоса в тот момент были лишь две мысли: “безумец, он погубит Грецию” и “где же здесь объект, обозначенный на карте буквами мэ и жо?”.
- Эх…залетные…
Раздавался издалека молодецкий покрик хозяина земли греческой…
Над миром нависла призрачная угроза…

Бурные апплодисменты автору!!!

ЭПИЗОД II
АТАКА КЛОУНОВ



“Мочи козлов, бей городских!!!”
- Герасим II.

Из учебника "Новейшая история Империи для подростков 5-6 лет" Изд. "Щит и Меч" Афины, 2029 год

“ Первого июля тысяча девятьсот тридцать шестого года началась вторая и последняя в истории человечества, мировая война.
Этот день навеки изменил мир. Конечно, сегодня все вы – молодые люди, которые уже завершили свое начальное образование, безусловно, знаете эту дату. А задумывались ли вы над тем, почему этот день является самым главным праздником нашей великой Родины? Почему все мы, каждый год, вот уже девяносто три года с такой любовью отмечаем эту дату? Правильно! Потому что это день рождения Империи, а выше и главнее Империи для настоящего Гражданина ничего нет. Конечно, сегодня, мы – Граждане Империи имеем полное право, гордиться своей великой Родиной. Конечно, любой из нас, в любой момент готов отдать все, включая свою жизнь, для блага Империи. Конечно, мы не опозорим наших Великих предков и гордого звания Гражданина и Эллина, и поэтому мы имеем полное право, гордиться и собой тоже. Но, возможно, вы – молодежь поколения тридцатых годов двадцать первого века, привыкшее к тому, что вы Граждане самого великого и могущественного государства за всю историю человечества, и воспринимающие это как должность, не до конца осознаете, как наш народ добился столь колоссальных успехов. Да и можете ли вы осознать это в полной мере сейчас, спустя почти сто лет с того знаменательного дня, когда Герасим Великий начал строительство Великой Греко-Византийской Империи?
Многим из вас уже в этом году предстоит поступать в высшие военные заведения Империи. Скоро вам предстоит сделать выбор, – какой путь служения Родине выбрать на всю оставшуюся жизнь. Но, прежде чем решить для себя, какому именно роду войск вы отдадите предпочтение - будете ли вы воином Имперской Армии, матросом Имперского Военно-Морского Флота, десантником Имперских Космических Сил или Боевой Трисагуской Герасима, мы бы хотели, чтобы вы внимательно прочли эту книгу. Только поняв до конца, как именно создавалась Империя, через какие испытания пришлось пройти нашему Великому народу, только в полной мере осознав величие и грандиозность деяний Герасима Второго Великого, сможете вы сделать правильный выбор…”
Конец цитаты.



30-ое Июня 1936-го года. АФИНЫ. Резиденция царя Герасима II. 14:05

Герасим прибыл в свой рабочий кабинет более двух часов назад, немного поработал с бумагами (выиграл пять партий в морской бой у Поскребыштоса), пообедал и вызвал к себе министра по тяжелой промышленности и вооружениям. Государь возлагал большие надежды на эту встречу. Дело в том, что августейшую особу одолевала скука. На улице стояла июньская жара, поэтому играть в конное поло его величеству не хотелось, а во дворце было как-то тихо и пустынно. Министр обороны, начальник генштаба и главком ВМФ отбыли в провинцию Агриньон, где шли последние приготовления к вторжению в Италию. Министр госбезопасности был в постоянных разъездах, контролируя работу стройотрядов, которые поднимали греческую экономику. Глава МИДа тоже был загружен работой по полной программе, ему одному пришлось курировать программу по военно-техническому сотрудничеству с Эфиопией. Министр по вооружениям целыми днями пропадал то в конструкторском бюро, то на заводах. В общем, при дворе сложилась ситуация когда и пивка-то выпить Герасиму было не с кем. В целом царь был доволен своими подопечными. За прошедшие полгода было сделано немало. Эй Сакелларкис, сторговался-таки с владельцем крупнейшей корабельной верфи Греции – Мотей Либерманом и строительство двух транспортных флотилий было завершено ровно через 81 день, (22-го марта) и обошлось казне всего в шесть миллиардов. Герасим по-царски поощрил обоих. Главком ВМФ получил звание гранд адмирала, а Мотя был удостоен аудиенции. Встреча корабела с монархом затянулась на три дня, так как после банкета в царском дворце, Герасим предложил Моте и Эю, пройтись “по местам боевой славы и немного догнаться”. Вся честная компания направилась в питейное заведение “Летучий Голландец”, в место, где произошло их знакомство. На утро второго дня запоя, главком ВМФ, воспользовавшись полубессознательным состоянием корабела, взял с него расписку, что тот и впредь обязуется строить для царского военно-морского флота транспортные корабли за восемьдесят один день и по цене в три миллиарда драхм за флотилию. Конечно к вечеру того же дня Мотя уже вовсю протестовал и заявлял, что это грабеж и попытка задушить крупный бизнес в Греции, но как объяснил ему Герасим “за базар придется отвечать”, и в конце концов тот смирился и принялся налегать на красненькое, что было большой ошибкой с его стороны. Утром третьего дня запоя, Эю удалось добавить в расписку пункт о том, что Мотя обязуется так же, строить для ВМФ эсминцы с десяти процентной скидкой, а срок постройки будет сокращен также на десять процентов. На следующий день у корабела были заказаны еще два транспорта по цене в три миллиарда, а гранд адмирал Эй Сакелларкис получил орден “золотой якорь первой степени”. Либерман сдержал свое слово (за что был представлен к ордену “за заслуги перед Герасимом”) и 14-го июня царский греческий флот (ЦГФ) пополнился еще двумя транспортными флотилиями, увеличив, таким образом, общее количество судов в ЦГФ до восьми. На 15-ое июня в составе ЦГФ было: один основной эсминец класса “Буцефал” (довольно современный корабль, подразумевалось, что эсминцы этого проекта станут “основной рабочей лошадкой ВМФ Греции”, отсюда и название Буцефал), одна устаревшая субмарина класса “Наутилус” и шесть флотилий транспортных кораблей.
Не вызывала у царя нареканий и работа комиссии по сотрудничеству с Эфиопией. Комиссия работала вполне прилично, регулярно снабжая Эфиопцев новыми технологиями и обучая их новым доктринам и методам ведения войны.
В греческой армии то же вроде бы все было в порядке. В действующие части был осуществлен призыв резервистов и все дивизии укомплектованы личным составом на сто процентов. Что же касается мат. части, то первого апреля во все дивизии поступило новое тридцати миллиметровое орудие (*). Государь, лично присутствовал на показательных стрельбах и был в полном восторге от “малой мухобойки на колесах”. Министерству по вооружениям было приказано продолжить работы в этом направлении и в течении трех месяцев создать “среднюю мухобойку на колесах” (семидесяти миллиметровое орудие пехоты).
Да, Герасим был определенно доволен своими министрами, но еще более того он был доволен собой, поскольку сумел так наладить работу в коллективе, что его участие по большому счету и не требовалось. Государственная машина крутилась и без верховного главнокомандующего, и царь мог спокойно заниматься другими делами (пить вино, кататься на царской яхте и играть в конное поло). Правда, картину омрачали проблемы в личной жизни. Несколько месяцев назад от тещи вернулась царица Наина и узнав, что Герасим готовит Грецию к войне устроила грандиозный скандал. “Я вторую неделю хожу в одной и той же шубе, а ты войну затеял? Все нормальные цари в дом несут, а ты наоборот, все из дома тащишь! О детях бы подумал, Ирод. Все деньги на своей войнушке профукаешь!”. Примерно такого рода претензии были предъявлены царю царицей. Государь, поначалу, пытался было, растолковать супруге насколько сильно в данный момент назрела необходимость завоевать мир, но, в конце концов, плюнул и временно переехал жить в другой дворец. Вот и сейчас грустные мысли о конфликтной ситуации сложившейся в царской семье в связи с предстоящей войной, посетили Герасима. Однако грустил царь недолго, потому как, сначала раздался стук в дверь, а потом из-за двери показался Поскребыштос, который сообщил:
- Ваше величество, министр по вооружениям и тяжелой промышленности Феодорус Скайлакасис ожидает в приемной.
Государь заметно повеселел.
- Проси… да, и организуй-ка нам холодного пивка с раками.
Через минуту в кабинет стремительной походкой вошел молодой министр по вооружениям. Поздоровавшись с вошедшим и предложив ему присесть на стул, который стоял рядом с письменным столом царя, Герасим поинтересовался:
-Ну, что нового Федя? Сам то как?
Не успев присесть, министр вскочил со стула и радостно стал докладывать:
- Ваше величество, довожу до вашего сведения, что министерство по вооружениям и тяжелой промышленности поставленную государем и правительством задачу выполнила!
- Иди ты!? Неужто наши “Трудовые резервы” ихний “Милан” сделали!?
- Пока еще нет, матч в воскресенье.
- Че ж ты так разорался тогда?
- Смею доложить, ваше величество, что работы над проектом № 002 “мухобойка средняя, на колесах” успешно завершены. Завтра последние образцы нового семидесяти миллиметрового орудия пехоты, будут доставлены в действующие части!
- Молоток, Федя. Когда пойдем стрельбы смотреть?
- Все готово ваше величество, хоть сейч…
Феодорус не успел договорить, так как входная дверь распахнулась, и в царский кабинет влетел министр иностранных дел Греции.
- БЕДА!!! Беда государь…

Увидев взволнованное лицо главы МИДа, царь поспешил войти в курс дела:
- Что, пожар? Наводнение? В магазине обвешали?
- Итальянские войска в ста километрах от Аддис-Абебы!
Государь был вне себя от ярости и вскочив, буквально испепеляя взглядом Деморитциса, гневно прокричал:
-ЧТО!!! Да как же вы допустили, что б на священную землю Греции вступила нога вражеского солдата!?
Заметив, что государь шарит по столу руками вероятнее всего в поисках какого-либо тяжелого предмета, министр иностранных дел поторопился внести ясность:
- Ваше величество, Аддис-Абеба это столица Эфиопии. Я только что, получил телеграмму от нашего посла в этой африканской стране, - итальянская армия полностью окружила столицу Эфиопского государства! В ближайшие дни, можно ожидать штурма. Я боюсь, что режим Хай Зилазаи Первого на грани падения!
Герасим облегченно вздохнул:
- Фу… напугал дурак, меня ж чуть кондратий не хватил.
- Но ваше величество, мы же потратили столько сил и времени, помогая Эфиопии в борьбе за независимость. Хорошо, что хоть я курировал этот проект, хоть ни одной драхмы не потратили. Но, сколько мы времени зря на этих оборванцев извели, полгода работы – псу под хвост! Я всегда знал, что они не справятся, всегда был против этого!
- А никто и не ожидал, что они смогут победить.
Спокойно произнес государь и жестом приказал Деморитцису садиться. Министр иностранных дел поняв, что скорее всего, выволочки за провал программы по военно-техническому сотрудничеству не последует, послушно присел на стул рядом с Феодорусом. Государь оглядел обоих министров и улыбнувшись, произнес:
- Лед тронулся, господа!
Герасим еще раз посмотрел на своих министров и убедившись, что ситуацией, никто, кроме него больше не владеет, с весьма довольным видом, взялся за дело:
- Феодорус, так когда, абсолютно все наши дивизии получат новое орудие?
- Согласно плану, первая и вторая пехотные армии уже получили необходимое количество семидесятимиллиметровых орудий. Сегодня ночью, последние пушки будут доставлены в третий армейский корпус. Артиллеристы всех наших дивизий уже имели возможность ознакомиться с образцами нового орудия, так что, можно считать, что с первого июля греческая армия оснащена 70-ти миллиметровыми орудиями в полном объеме. Я бы хотел еще раз подчеркнуть, что план по производству новых пушек был выполнен нашим министерством на сто процен…
- Вот и славно, значит можно начинать.
Герасим вынул из папки лист бумаги и обмакнув гусиное перо в бронзовую чернильницу, начертал несколько слов. Закончив писать, царь нажал на кнопку электрического звонка. Через некоторое время на царский зов прибежал Поскребыштос. Государь протянул ему листок и распорядился:
- Отнеси телеграфисту, пусть срочно передаст это министру обороны.
- Прикажете зашифровать ваше величество?
- Нет времени, пусть передает открытым текстом. Да, вот еще что, найди мне Логотехуса, хоть из-под земли, но достань.
- Министр госбезопасности, в столице, через пол часа он будет у вас, ваше величество. Какие еще будут указания?
- Пиво с раками отменяется, неси анисовой. Все ступай.
Адъютант его величества удалился, а царь, повернувшись в сторону министра иностранных дел, произнес:
- Я так понял, что у вас у дипломатов принято, перед тем как дать кому-нибудь по кумполу, сначала предупреждать об этом.
- Разумеется, ваше величество.
- Ну что ж, тогда пиши предъяву.
Деморитцис, положил на колени блокнот, вынул золотой перьевик и приготовился слушать. Герасим, увидев, что министр готов, скомандовал:
- Пиши. Предъява…
Константинус, записал – “Ультиматум”. Государь продолжал диктовать:
- …ну вы, фраера, и ты – недоношенный, слушай мою команду…
Глава МИДа записал – “правительству Италии и Бенито Муссолини. Его величество, царь Греции Герасим Второй требует…”. Увидев, что министр дописал фразу, Герасим продолжил:
- …если вы – волки позорные, не прекратите бить маленьких…
Деморитцис, записал - “ немедленного прекращения боевых действий против Эфиопии”.
- …и к первому числу не вернете Греческие остров Родос и Додеканиские острова…
Константинус, перевел – “ и к ноль часов, ноль минут первого июля тысяча девятьсот тридцать шестого года вернуть Греции контроль над островом Родос и архипелагом Додеканисос.”.
- … то огребетесь вы не по-детски, всех перемочим!
В блокноте министра появилась запись – “ В противном случае вас ожидают самые печальные последствия, Греция будет вынуждена объявить Италии войну”.
- Записал?
- Так точно, ваше величество.
Деморитцис, протянул блокнот царю. Герасим бегло прочел, поставил свою подпись и вернув блокнот министру, скомандовал:
- Сделаешь копию и отправишь нашему послу в Риме. Пусть немедленно вручит эту предъяву макаронникам. Оригинал сдашь в архив, так сказать, на память потомкам.
- Слушаюсь, ваше величество.
Министр иностранных дел поклонился государю и вышел, чуть не столкнувшись в дверях с Поскребыштосом, который нес в руках поднос с анисовой. Поставив поднос на стол, и наполнив рюмки, адъютант собрался, было выйти, но царь остановил его:
- Садись Вова, посиди с рабочими. Щас на троих сообразим, время нынче нервное, надо прорелаксировать.
Посребыштос послушно присел на стул и достал из кармана складной стаканчик.
Через полчаса к Герасиму, Поскребыштосу и Скайлакасису присоединился министр госбезопасности. Время от времени, пропуская по стаканчику анисовой, собравшиеся обсудили несколько важных государственных вопросов. Министр по вооружениям и тяжелой промышленности предлагал немедленно начать разработку девяностомиллиметровой колбасницы (гаубицы), а министр госбезопасности настаивал на том, что после объявления войны, все свободные средства надо пустить на борьбу с диссидентами и “пятой колонной врага”. Герасиму конечно больше нравился вариант с разработкой новой гаубицы, но, в конце концов, министр госбезопасности сумел-таки убедить монарха и государь повелел все имеющиеся в казне средства завтра же направить, как он выразился “на борьбу с ересью и на подарки верным сынам отечества ”.
Так в теплой и дружественной обстановке пролетели несколько часов. Ровно в полночь министр по вооружениям получил сообщение о том, что комплектование третьего армейского корпуса новыми, семидесятимиллиметровыми орудиями завершено, о чем и было доложено государю. Без пятнадцати час, появился министр иностранных дел, который сообщил, что Итальянское правительство отвергло ультиматум. Более того, греческий посол в Риме сообщил, что Муссолини посмел осмеять справедливое требование греческого монарха и даже называл Герасима Второго бесноватым греком. Царь отреагировал на сообщение об этом смертельном оскорблении весьма сдержанно:
- За козла он мне ответит! Так значит, эти сявки безродные хотят войны? Ну что ж, они ее получат!
Монарх подошел к телефону и сняв трубку произнес:
- Девушка, соедините с коротышкой.
Министр иностранных дел поспешил предупредить царя:
- Ваше величество, я боюсь, что Муссолини не говорит по-гречески.
Герасим все равно скомандовал телефонистке “соединяйте” и отойдя от аппарата сказал Деморитцису:
- Это его личные проблемы, а как известно проблемы негров шерифа не колышут. Если этот варвар не знает великого и могучего греческого языка, значит, ему придется его выучить. Не предлагаешь же ты, в конце концов, нам учить латынь?
- Боже упаси, ваше величество.
- То-то.
Царь уселся в кресло и предложил “пока соединяют, хлопнуть еще по рюмашке”. Что и было исполнено. Минут через десять раздался телефонный звонок и Поскребыштос взяв трубку, поведал собравшимся:
- Рим на проводе.
Выхватив трубку у адъютанта, хозяин земли греческой произнес:
- Муссолини ты? С тобой свинья, царь Греции разговаривает! Герасим моя фамилия, слыхал, наверное? Так вот, лысый, разозлил ты меня в этот раз, по-настоящему. Мои ребята уже за тобой едут. Скоро они тебя сюда доставят и уж тогда, поговорим мы с тобой по душам. Вот так вот я с тобой поговорю, (царь стукнул кулаком по столу). Вот такой у меня с тобой разговор будет, (государь стукнул по столу еще раз). В этот раз, олень ты криволапый, попал ты по-взрослому, по-деловому. В общем, надоел ты мне, все - чао, Бенито, сорри!
Бросив телефонную трубку, Герасим произнес фразу, ставшую впоследствии крылатой:
- Когда кончается дипломатия, начинается война.
Государь сел за письменный стол, обмакнул перо и начертал пару слов на листе бумаги. Закончив писать, царь протянул листок Поскребыштосу и приказал:
- Срочно радируйте это Папакосу, передавать открытым текстом, на шифрование время не тратить. Сейчас каждая минута на счету.
Взяв царское послание, адъютант щелкнул каблуками, поклонился и вышел, а Герасим, обведя взглядом оставшихся министров, произнес исторические слова:
- Я, только что, отдал приказ о начале операции “Чао, Бенито, сорри”. Рубероид перейден, господа…
В безмолвной тишине, настенные часы пробили час ночи. Государь перевернул листок настольного календаря. На новой странице стояла дата – первое июля тысяча девятьсот тридцать шестого года. В графе “неотложные дела”, неровным царским почерком, когда-то давным-давно, было выведено всего одно слово – “Мочилово!”.

Началась вторая мировая война…

Началась вторая мировая война…

Читателям, вероятно, хотелось бы, так сказать, взглянуть на войну изнутри. У вас есть такая возможность! Дело в том, что уже после войны, в 1977-ом году, в Константинополе, в издательстве “Военная литература” вышли мемуары фельдмаршала Александроса Папакоса. Хотя, некоторые критики, сетовали на то, что эта книга, дескать, тяжело читается, большинством военных историков она все же была признана классической работой по второй мировой войне в целом и по Греко-Итальянской войне 1936-37-го годов, в частности. Читая мемуары фельдмаршала вышедшие под названием “Ненависть без войны”, нужно учитывать, что они, по сути своей, являются перепечаткой его дневника того времени, но с небольшими комментариями, сделанными автором уже после войны. В первой главе этой книги - “Что такое ДГЖ и как с ней бороться против врагов отечества”, наряду с объективным и очень подробным изложением хода войны, автор так же приводит оценку основных факторов, которые сыграли ключевую роль в победе греческого оружия над военной машиной фашисткой Италии. Именно этот беспристрастный анализ причин победы греческой армии, описание хода боевых действий глазами непосредственного участника событий и большое количество цитат из источников того времени, а также ссылки на работы современных историков, и явились основной причиной того, что эта книга стала настоящим бестселлером.
Итак, давайте, ненадолго покинем резиденцию Герасима Второго и предадим слово непосредственному участнику боевых действий - фельдмаршалу от инфантерии Александросу Папакосу. В своей книге “Ненависть без войны ”, еще раз повторю, вышедшей в 1977-ом году, в Константинопольском издательстве “Военная литература”, знаменитый греческий полководец пишет:

“Дорогой читатель, я очень долго трудился над этой книгой и надеюсь, что годы, потраченные на эту работу, не были израсходованы впустую. К сожалению, год от года, все меньше и меньше становиться очевидцев тех великих событий, свидетелем и участником которых, мне посчастливилось быть. Поэтому я и взялся за написание этой книги. Мне бы хотелось оставить потомкам, как можно более подробное описание того, что я видел, поделиться с молодым поколением своими воспоминаниями. Но, эта книга непросто очередные мемуары вышедшего в отставку старого вояки, в ней, я позволил себе дать оценку самым важным решениям, которые были приняты руководством страны в тот период. В 1936-ом году, я занимал пост министра обороны и имел чин фельдмаршала от инфантерии и следовательно принимал непосредственное участие в принятии этих решении, а значит на моих плечах лежит как доля ответственности за все ошибки, которые были допущены тогда, так и гордость за все те победы, которых мы добились.

Для меня лично война началась в январе 1936-го года. Ночь с восьмого на девятое января 1936-го года, я провел в резиденции его величества. Всю ночь напролет, мы вдвоем с императором обсуждали подробности предстоящей операции против фашистского режима Муссолини. Говорили мы с глазу на глаз, лишь изредка адъютант его величества Поскребыштос, ненадолго прерывал нашу беседу, чтобы принести нам по стакану горячего чаю. Разговор шел откровенный, открытый. Его величество всегда умел слушать собеседника. Никогда я не видел, что бы царь срывался на крик в разговоре с подчиненными. Не было такого случая, что бы он ни прислушался к мнению профессиональных военных. Надо ли говорить, что этим он снискал огромнейшее уважение среди офицеров нашей армии. Мы буквально боготворили нашего монарха. Но, несмотря на весь свой либерализм, царь, всегда требовал от подчиненных убедительного обоснования своих предположений. Вот и тогда, после моего предложения - “начать войну против Италии уже летом 1936-го года, иначе будет поздно”, верховный главнокомандующий словами “какие ваши доказательства?” попросил меня обосновать такую позицию. Я, изложил его величеству свои соображения по данному вопросу. Объективный анализ ситуации показывал, что промедление в нашей ситуации, смерти подобно. Промышленный потенциал Италии, был в четыре раза больше греческого. Кроме того, в итальянской армии было в четыре раза больше дивизий, чем в греческой армии, я уж не говорю про итальянский флот, который безраздельно властвовал в Средиземном море. Все это указывало на то, что Муссолини готовиться завоевать весь мир и что, именно Греция, после Эфиопии, станет следующей жертвой безумного диктатора. Мой рассказ произвел глубокое впечатление на Герасима Второго. Когда я закончил, царь поинтересовался – “неужели все так запущенно? ”, мне на мгновение показалось что государь в отчаянии, и что бы взбодрить его величество, я ответил – “конечно, нет, ваше величество”. Я, предложить бить первыми, поскольку, как известно лучшая защита - это нападение. Его величество отнесся к моей идее весьма скептически и попросил привести убедительные доказательства того, что победа над Италией в принципе возможна. Несколько последующих часов, я убеждал царя в своей правоте. Конечно, скептицизм его величества, был мне абсолютно понятен, сухой язык цифр, был, безусловно, на стороне итальянцев. Каждый из нас был абсолютно уверен в своей правоте, поэтому, мы очень долго спорили, но, в конце концов, мне удалось убедить Августейшего, что превентивный удар - это наш единственный шанс сохранить независимость. Мы перешли к обсуждению деталей предстоящей войны, и прежде всего к формулированию основных постулатов нашей новой стратегии. Эту стратегию, я предложил назвать “доктрина глубокой Жэ”, или сокращенно – ДГЖ (Примечание имперского цензора: хотя фельдмаршал Папакос и является героем воины, единственным на данный момент кавалером ордена Герасима Победоносца десятой степени и одним из самых выдающихся полководцев за всю историю Греции, тем не менее, здесь он явно преувеличивает, авторство доктрины глубокой операции по-гречески, несомненно принадлежит императору Герасиму Второму Великому). Государь одобрил мое название, и мы перешли, непосредственно к обсуждению деталей. Должен сказать, что его величество был, несомненно, гениальным стратегом. Во время нашего разговора, он высказал такое огромное количество замечаний и предложений, что порой, мне казалось, что это именно он придумал эту стратегию, а я всего лишь ученик, внимательно слушающий учителя. В частности, государь продемонстрировал редкий дар предвидения ситуации. Будучи прекрасным шахматистом, Герасим всегда просчитывал ситуацию на три хода вперед. Вот и тогда, еще до начала войны, он выразил непоколебимую уверенность в том, что в случае удачных действий нашей армии против фашисткой Италии, Англо-Французкая коалиция объявит войну Германии. Впоследствии, время подтвердило это предположение.
Мы говорили и говорили, всю ночь напролет. Наш разговор закончился лишь, когда в окнах забрезжил рассвет. Выходя из дворца и глядя на садовников начавших поливать кипарисы в царском саду, я чувствовал себя абсолютно счастливым человеком, но вместе с тем, я буквально валился с ног от усталости. Добравшись до дома, я проспал двадцать часов!
Утром десятого января, я получил донесение о том, что сегодня, в генеральном штабе, состоится совещание, на котором будет обсуждаться план действий нашей армии в будущей войне. Прибыв к двенадцати часам в генеральный штаб, я встретился со своим старым боевым товарищем – начальником генерального штаба, генералом армии, Теодором Панаглосом. Генерал прибывал в крайне удрученном состоянии духа, еще бы, ведь он и не ведал о том, какую блистательную стратегию мы с его величеством разработали накануне. Вкратце объяснив генералу, основные моменты теории глубокой операции по-гречески (чем должен сказать, вселил определенный оптимизм начальнику генштаба), я, в сопровождении старого соратника, направился в аудиенц-зал, где нас ожидали несколько десятков самых высокопоставленных офицеров греческой армии. Начальник генштаба в своей краткой вступительной речи, объяснил собравшимся в зале генералам, всю степень опасности нависшей над нашей страной и выразил непоколебимую уверенность, что мы выдержим тот тяжкий груз, который свалился на наши плечи. Закончив свое выступление, Теодор передал слово мне. Я, обратился к своим боевым товарищам со словами: “Господа офицеры, все мы, безусловно, понимаем, что кампания против фашисткой Италии, в силу объективных причин, не может быть выиграна в одночасье. Вы только взгляните на карту, на эти огромные территории. Ведь нашим войскам придется действовать сразу на двух континентах – в Европе и в Африке. Но, если по политическим причинам, эта война неизбежна, мы должны признать, что, как бы нам этого не хотелось, война будет долгой и кровопролитной. В течение одной лишь летней кампании тридцать шестого года, поставленную государем задачу о свержении режима Муссолини, выполнить не удастся. Мы должны основательно подготовиться к этой войне. Зато, когда мы ударим, враг будет разбит. Наше дело, правильное и мы победим”. Закончив свое выступление, я отошел от трибуны и обвел взглядом аудиторию. Не буду скрывать, на лицах офицеров читалась тревога, тревога за будущее нашей страны. Зал находился под глубоким впечатлением от моей речи, лица генералов прибрели серьезные и даже суровые черты. Несомненно, генералы понимали всю важность и все историческое значение данного момента, и безусловно осознавали, какая ответственность свалилась на них. Чтобы хоть немного разрядить обстановку, я решил процитировать одного из моих кумиров – великого русского стратега Кутузова, того самого, который побил еще одного моего кумира – блестящего французского тактика, императора Наполеона. Итак, обратившись к залу, я произнес: “Ну что ж вы братцы, приуныли? Вот возьмем мы супостата, мордой, да и в дерьмо!”. В зале раздался хохот, офицеры заметно приободрились и начали аплодировать. Теодорус, показал мне кулак с поднятым вверх большим пальцем. Я понял, что моя речь понравилась и ему тоже. Далее мы перешли к обсуждению технических деталей, о которых читателю вряд ли будет интересно узнать. По моему предложению, операцию было решено назвать “Чао, Бенито, сорри”. В последствии эти слова стали названием всемирно-известного греческого военного марша.
После совещания я сразу же направился в букинистическую лавку. Мне хотелось узнать о предстоящем театре военных действий как можно больше, изучить все, даже самые малозначительные детали. К моему глубокому сожалению, когда я прибыл в крупнейший афинский книжный магазин, все четыре атласа и обе книги об Италии, были уже распроданы. С одной стороны, я порадовался за рвение своих подчиненных (у меня не было никаких сомнений, что всю литературу, касающуюся Италии раскупили более молодые и расторопные офицеры нашей армии), но с другой стороны мне было чертовски обидно, что мне не досталось хоть сколько-нибудь стоящей книжки. Единственной книгой связанной с Италией, был альбом фотографических карточек под названием “Бенито Муссолини – вождь итальянского народа”. За неимением лучшей альтернативы, мне пришлось купить эту пропагандистскую дешевку на итальянском языке (хоть и обошлась мне эта покупка недешево – в двадцать семь драхм). Забегая вперед, должен сказать, что впоследствии, я был весьма рад этой покупке. Дело в том, что когда мы высадились в Африке, наша армия испытывала постоянные перебои с поставкой предметов снабжения. Больше всего мы страдали от недостатка предметов личной гигиены. Вот тогда-то мне и пригодился этот фотоальбом. Признаюсь честно, к концу нашей североафриканской кампании, в фотоальбоме “Бенито Муссолини – вождь итальянского народа” были вырваны практически все страницы. Оставалась лишь последняя страничка, на которой улыбающийся итальянский диктатор, был запечатлен на рынке, вероятно торгующимся с продавцом из-за цены на макароны. Позже, эта, чудом, уцелевшая фотография, очень сильно облегчила работу наших спецслужб и сыграла очень важную роль в поимке дуче. Однако я несколько увлекся, давайте дорогие читатели, вернемся в Грецию.

Последующие полгода после исторического совещания в генштабе, мы провели в напряженной работе. Мне удалось добиться того, что в министерстве по вооружениям и тяжелой промышленности была начата разработка нового 30-ти миллиметрового орудия пехоты. Поначалу, тогдашний министр по вооружениям, молодой и весьма талантливый, хоть и несколько “осоветченый” Феодорус Скайлакасис, никак не хотел признавать необходимость создания этого оружия. Тогда, я попросил аудиенции у царя. Его величество, быстро вник в суть моей просьбы, полностью поддержал меня в этом вопросе и немедленно дал распоряжение министерству по вооружениям начать работы над новой пушкой. В итоге, уже через каких-то три месяца, все наши дивизии получили новое оружие. Мы же тем временем, тайно, под видом необходимости увеличения численности войск для проведения весенне-полевых работ, провели мобилизацию и полностью укомплектовали нашу армию личным составом. Все наши шестнадцать дивизий были тайно передеслоцированны к северо-западу от Афин, в прибрежную провинцию Агриньон, где войска и проводили время в постоянных тренировках. Там же, начал сосредотачиваться и царский греческий флот, численность судов в котором постоянно росла. Желающим узнать подробности о создании ЦГФ, я бы порекомендовал работу “От галер к тяжелым атомным ракетным крейсерам” А. Сакелларкис, изд. “На суше и на море”, Александрия-14, 1961 год.
Мне посчастливилось долгое время работать с гранд адмиралом Эйем Сакелларкисом. И начали мы нашу совместную работу, именно тогда, в тридцать шестом, в провинции Агриньон. Гранд адмирал был очень веселым человеком, душой компании и радушным хозяином. Мы довольно часто собирались в кают-компании эскадренного миноносца “Буцефал”. Обычно он угощал меня и Теодора Панаглоса стаканчиком ямайского рома, потом мы все дружно курили его восхитительные гавайские сигары и слушали его искрометные истории о плаваниях в заморские страны. Наши встречи, как правило, заканчивались дружеским спаррингом между гранд адмиралом и начальником генштаба. Адмирал Эй (как мы его называли) был приверженцем, и весьма неплохим представителем афинской школы греко-римской борьбы (благо, данные позволяли, у гранд адмирала было поистине богатырское телосложение), а генерал Панаглос был весьма приличным боксером. Когда эти два мастера единоборств, начинали мериться силами, казалось, что эсминец вот-вот перевернется. Мне же в этих дружеских поединках, отводилась роль судьи, поскольку мои навыки в китайской дыхательной гимнастике Тай-чи, никто в расчет не брал, и в целом оба считали, что мое увлечение ушу, лишь пустая трата времени. Напрасно считали, должен вам заметить, мне сейчас восемьдесят шесть, а я до сих пор сохраняю трезвость ума и ясность мысли.

Однако я опять увлекся, вы уж простите старика, так порой иногда трудно отогнать приятные воспоминания о старых боевых товарищах, которых, к сожалению уже больше нет с нами.

Итак, мы сконцентрировали вся нашу армию в провинции Агриньон. Первого апреля, несмотря на празднование праздника “день дурака”, все наши дивизии были укомплектованы 30-ти миллиметровыми орудиями пехоты. Я, сразу же после праздничного банкета, связался с государем и попросил его надавить на министерство по вооружениям с тем, чтобы работы по созданию новых пехотных пушек были продолжены. Царь заверил меня, что через девяносто дней греческая армия получит новое, семидесятимиллиметровое орудие. Его величество сдержал свое слово и вскоре наши войска стали получать новые, еще более современные пушки. Планировалось, что к первому июля наша амия будет оснащена этим супер-современным оружием полностью.
Перед тем как перейти непосредственно к описанию боевых действий, мне бы хотелось сказать несколько слов об организации греческой армии. На первое июля 1936-го года, вооруженные силы Греции состояли из 16-ти дивизий и имели следующую структуру:

- Первая Пехотная Армия (1-я, 2-я, 3-я, 4-я, 5-я и 6-я пехотные дивизии), итого – шесть пехотных дивизий (шестая пехотная дивизия имела в своем составе артиллеристскую бригаду). Командующий - ваш покорный слуга, фельдмаршал от инфантерии, кавалер ордена Герасима Победоносца третьей степени, министр обороны, Папакос.

- Вторая Пехотная Армия (7-я, 8-я, 9-я, 10-я, 11-я и 12-я пехотные дивизии), итого - шесть пехотных дивизий. Командующий - генерал армии, кавалер ордена Герасима Победоносца второй степени, Цоколобью.

- Третий Армейский Корпус ( 13-я, 14-я и 17-я пехотные дивизии), итого - три пехотных дивизии. Командующий – генерал армии, кавалер ордена Герасима Победоносца второй степени, начальник генштаба, Панаглос.

- Кавалерийский корпус (1-я кавалерийская дивизия), итого - одна кавалерийская дивизия. Командующий – генерал-майор, кавалер ордена Герасима-Победоносца первой степени, Лавзадос.

Несколько слов о командующих нашими армиями. Вы, безусловно, слышали эти имена героев второй мировой, но на всякий случай, я приведу краткую справку об этих весьма замечательных личностях. Персона командующего первой пехотной, я думаю, в комментариях не нуждается. Второй пехотной, командовал мой друг и ученик генерал армии Николас Цоколобью. Так же как и я, он был приверженцем оборонительной доктрины и впоследствии весьма удачно применял знание полученные от меня, на практике. Третьим армейским корпусом командовал мой старый боевой товарищ и начальник генштаба Теодор Панаглос. Возможно, современным читателям непонятно, почему вдруг, министр обороны и нач. генштаба лично командовали армиями и корпусами (да что там, корпусами, в ходе войны приходилось и одной единственной дивизией командовать). Дело в том, что опытных офицеров в то время в греческой армии было крайне мало. Мы были просто вынужденны встать во главе армий и корпусов. Да и сама наша армия, как вы можете видеть, из вышеприведенных данных, была крайне малочисленна. Ну, куда это годиться, по шесть пехотных дивизий в одной армии? По современным меркам – смех, да и только!
Кавалерийским корпусом (статус корпуса наша единственная кавалерийская дивизия получила исключительно с целью введения противника в заблуждение) командовал еще один мой ученик – Ираклий Лавдзадос. Этот молодой человек, несмотря на свой юный возраст (конечно сейчас имя фельдмаршала бронетанковых войск Ираклия Лавдзадоса у всех на слуху, а тогда он был еще никому неизвестен) произвел на меня глубокое впечатление при нашем первом знакомстве, которое состоялось еще в академии генштаба. Можно сказать, он покорил меня своим рвением и своим энтузиазмом. Ираклий просто бредил техникой и в особенности танковыми войсками. О его назначении на должность комкора, впоследствии сложили немало легенд, но я-то знаю, как дело было на самом деле. После окончания военной академии, где я читал ему краткий курс по эластичной обороне, Лавдзадос на некоторое время выпал из моего поля зрения (читателям, которые удивляются, как могло получиться так, что министр обороны не заметил, как произвел кого-то из офицеров в чин генерал-майора, я бы посоветовал сходить на экскурсию в министерство обороны и посчитать, сколько бумаг задень, пописывает клерк средней руки). И вот, незадолго до начала войны, он появился в моем кабинете и выказал желание работать в моей команде. Не скрою, я всегда симпатизировал этому парню. Поскольку Ираклий уже имел чин генерал-майора и на его груди красовался Герасим первой степени, я посчитал, что ему, вполне можно доверить пехотную дивизию. Однако он наотрез отказался от командования пехотой. Лавдзадос, бредил танками и был готов поменять вакансию командира пехотной дивизии на пост командира танкового батальона. Но, в 1936-ом, в греческой армии не было ни одной танковой дивизии, да и в составе пехотной дивизии не было ни одного танкового батальона. Тем не менее, Ираклий, продолжал настаивать на своем. Мне пришлось выхлопотать для него аудиенцию у государя. Я присутствовал при их разговоре и знаю все, о чем, они говорили. Лавдзадос, пытался убедить монарха, что будущее принадлежит танковым войскам. Говорил он так уверенно и так зажигательно, что мне показалось, что Герасим поверил ему. Однако денег на строительство танков в казне тогда не было и в качестве компромисса, государь предложил генерал-майору покомандовать пока кавалерийской дивизией. Лавдзадос, вначале приуныл, но государь всегда умел найти нужные слова, что бы приободрить своих подчиненных. Вот и тогда, обращаясь к Ираклию, он произнес: “Ничего-ничего, потренируешься пока на лошадках. Ира, да ты подумай об этом с другой стороны. У всех кони стальные, а у тебя будут органические! Это же гораздо более продвинутая фигня!”. Так молодой генерал-майор был назначен командующим кавалерийским корпусом.
Но довольно о персоналиях, давайте вернемся к оценке предвоенной ситуации. Итак, мы имели 15 пехотных и одну кавалерийскую дивизию. По данным нашей разведки нам противостояло, как минимум шестьдесят шесть дивизий врага! Из них: сорок четыре пехотных, четыре кавалерийских, четыре моторизированных, две танковых, пять горнострелковых и семь дивизий колониальной милиции. Справедливости ради, нужно отметить, что благодаря нашим новым 30-ти и 70-ти миллиметровым пушкам, одна греческая пехотная дивизия по огневой мощи примерно равнялась двум итальянским пехотным дивизиям. В организационном плане мы несколько уступали противнику. Вот такая ситуация и сложилась на шестнадцать часов ноль пять минут тридцатого июня тридцать шестого года, когда офицер связи вручил мне послание от его царского величества Герасима Второго. В послании была всего одна строчка – “Бей первым, Саня!”. Смысл этого сообщения мне был предельно ясен, я даже не стал отправлять его на дешифровку. Оно могло означать только одно – начало войны это вопрос нескольких часов и мне предписывается немедленно привести войска в боевую готовность (что впрочем, уже итак было давно сделано) и вместе с первой пехотной армией, выйти в море и приготовиться к началу боевых действий.

С этого момента, я буду описывать все очень подробно…

О получении царского приказа я немедленно сообщил Панаглосу и Сакелларкису. Мы с главкомом ВМФ поспешили в порт, где нас ожидал уже готовый к отплытию “Буцефал”. Теодору же предстояло остаться в Ангриньоне и следить за отправкой оставшихся войск. Первая пехотная армия была полностью готова к транспортировке и уже через несколько часов мы вышли в море. Наша эскадра взяла курс к побережью итальянской провинции Таранто. Именно здесь по велению царя, мы должны были нанести наш первый удар. Единственное чего нам не хватало для начала боевых действий – это официального подтверждения о том, что война объявлена. Первого июля, в 1:15 ночи, я получил радиограмму от верховного главнокомандующего. В ней, как и в прошлый раз, была всего одна строчка – “Кот в сапогах”. Поняв, что война Италии объявлена, я, в соответствии с инструкцией поспешил в свою каюту, к сейфу в котором хранился запечатанный сургучом пакет. Вскрыв пакет, я прочел закодированное сообщение – “Выгружайте апельсины бочками. Герасим”. Это был приказ о начале Тарантской десантной операции. Я тотчас сообщил об этом гранд адмиралу. Наш флот направился к южным берегам Италии. Однако у берегов Таранто, мы попали в сильнейший шторм. На побережье тоже бушевала буря. Высадка войск в такой ситуации была бы чистым самоубийством, половина наших войск бы погибла, так и не достигнув берега. Мы попали в трудную ситуацию. С одной стороны у нас был приказ его величества, но с другой стороны этот приказ не представлялось выполнить возможным без неоправданных жертв. В данной ситуации, мы приняли единственно правильное решение, а именно, провести Тарантскую операцию на несколько сот километров южнее Таранто – в Сицилии. Это было новое слово в военном искусстве. Впервые в истории, армия проводила операцию получившую свое имя по названию провинции где предполагалось развернуть боевые действия, не непосредственно в этой провинции, а в совершенно другой местности. Мы решили высадиться сначала на Сицилии, а уж потом достичь Таранто. Таким образом, мы одновременно убивали двух зайцев – спасали жизни наших солдат и выполняли царский приказ.
Я полагаю, что здесь нам следует ненадолго прерваться. Читатель, тебе, наверное, не терпится узнать, как мировая общественность отреагировала на начало войны между Грецией и Италией? Давайте взглянем на прессу того времени.

Газета “Times” за первое июля: “Сегодня состоялся телефонный разговор премьер-министра Соединенного Королевства с главой Франции. Руководители двух стран обсуждали ситуацию на Балканах сложившуюся в связи с началом войны между Италией и Грецией. По окончании разговора премьер, созвал журналистов и попросил их не сеять панику в массах и не поддаваться на провокации некоторых внутриполитических сил, которые подталкивают страну к войне. Британия занимает нейтральную позицию в этом конфликте”.

Газета “Правда” за первое июля: “ Сегодня утром, итальянская береговая охрана, в нейтральных водах потопила греческую рыбацкую шхуну “Ля Пиовра”. Погибло 327 человек. Правительство Греции в ответ на этот ничем не спровоцированный акт агрессии объявило войну фашистскому режиму Муссолини. Товарищ Сталин выразил твердую уверенность в том, что злодеи понесут заслуженное наказание и призвал всех советских граждан повысить бдительность на местах.”

Печатное издание “Der Angriff” (главный пропагандистский рупор Третьего Рейха) первого июля сообщало: “Сегодня, фюрер поздравил Бенито Муссолини с началом войны против Греции. Вождь нашего народа заявил, что нисколько не сомневается в скором и победоносном для Италии исходе войны. Глава Итальянского правительства пригласил фюрера посетить военный парад, который состоится в Афинах через месяц. Предложение было принято”.

Газета “Washington Post” от первого июля поместила интервью с неназванным экспертом из оборонного ведомства США:
“репортер: как вы оцениваете шансы царя Герасима на победу в этой войне?
эксперт: как у семидесятилетнего девственника на свидании вслепую.
репортер: но у нас есть сведения, что греки используют новую стратегию, возможно, они возлагают на нее большие надежды?
эксперт: Мы зовем эту стратегию – D.O.G. или “дип операйшен грик”. Чушь это собачья, а не стратегия. Всем известно, что в соответствии с нашей доктриной, наступательные операции возможны лишь при десятикратном численном превосходстве над противником, после предварительной двухнедельной артподготовки и лишь при полном господстве в воздухе”.
Газета “Вечерняя Тирана” (главное и единственное печатное издание Албании) в выпуске от четырнадцатого августа сообщала: “На юге Албании, что-то происходит. Подробности уточняются ”.
Как видите, в наш успех никто всерьез не верил. И между тем, после войны начали раздаваться голоса, что, дескать, Греция это государство агрессор, а Италия на самом деле невинная жертва. Всем этим наглым ревизионистам, я бы посоветовал прочесть работу нашего соотечественника и всемирно-известного историка Виторио Резучелли (во время войны, он, между прочим, командовал полком итальянской армии). В своей книге “Дырокол”, Резучелли убедительно доказывает, что если бы Греция не объявила войну Италии первого июля, то Италия бы сама напала на Грецию через два месяца.

Но давайте вернемся к нашему рассказу. Итак, подойдя к берегам Сицилии, мы обнаружили, что погода в этом регионе просто идеальна для высадки войск. Мы немедленно приступили к десанту. Шестого июля, ровно в пять часов утра, с первыми лучами солнца, первая пехотная армия высадилась на севере Сицилии, в провинции Месина. ЦГФ немедленно отправился назад, в Грецию, чтобы забрать следующую партию войск. В Месине, шести нашим пехотным дивизиям противостояла кавалерийская дивизия итальянской армии “Евгенио ди Савоя” под командованием генерал-майора Фраттини. Вообще мне до сих пор непонятно, почему этот генерал, прославившийся как специалист по ведению спец. операций, командовал кавалерией. Интенсивные боевые действия продолжались до восьми часов утра восьмого июля, когда итальянцы, потеряв до 35% личного состава убитыми, были вынуждены отступить. Как остаткам кавалерийской дивизии врага удалось переправиться на материк, для меня остается еще одной загадкой. Видимо Фраттини, как старый спецназовец, применил какую-то военную хитрость.

Итак, мы одержали нашу первую победу. Потери греческой армии в этом первом бою, были почти сопоставимы с потерями неприятеля. Мы потеряли до двух с половиной тысяч солдат или иными словами 25% личного состава одной пехотной дивизии. Для снабжения армии, в Месину из Агриньона вышел конвой, а чтобы обезопасить тылы, я принял решение пойти на юго-восток Сицилии, в провинцию Сиракузы.
10-го июля первая пехотная армия (далее 1-я ПА) прибыла в Сиракузы. Нам противостояла кавалерийская дивизия “Принципе Амедео”, которой командовал генерал-лейтенант Ди Пигниер. К четырем часам утра следующего дня, дивизия противника была полностью уничтожена, однако сам генерал Ди Пигньер сбежал, вероятно переодевшись в женское платье. После победы в Сиракузах, 1-я ПА направилась обратно в Месину и прибыла туда в 11 часов 12-го июля.
Таким образом, теперь мы полностью контролировали Сицилию. На материке наблюдалась высокая активность итальянской армии. Враг стягивал войска на юг полуострова, в провинцию Косенза. По данным нашей разведки, туда же направилась и горнострелковая дивизия итальянцев, которая ранее охраняла Таранто. Этим поспешил воспользоваться командующий второй пехотной армией (далее 2-я ПА) Цоколобью. В два часа ночи 13-го июля, 2-я ПА высадилась в никем не охраняемую провинцию Таранто и направилась дальше, на запад, в небольшую провинцию Потенза. Высадка была проведена столь мастерски, что итальянцы даже не успели эвакуировать свой флот из Таранто. Нам достались две новейших субмарины среднего радиуса действия врага! Новые подлодки было решено окрестить соответственно Посейдон-1 и Посейдон-2. Они были немедленно введены в состав ВМФ Греции и ЦГФ (теперь уже состоящий из трех субмарин, одного эсминца и шести транспортов) отправился в Агриньон за последней партией наших войск. Из Агриньона в Таранто стали ходить конвои, чтобы обеспечить наши части всем необходимым. Должен сказать, что по ходу войны итальянцам удалось потопить немало наших грузовых кораблей. Нередко ситуация со снабжением нашей армии была близка к критической. Однако в первые месяцы войны итальянский флот действовал крайне неудачно. Возможно, отчасти из-за ужасных штормов, которые постоянно бушевали у берегов Италии, возможно из-за того, что в начале войны большая часть итальянского флота была у берегов Эфиопии, а возможно и из-за хитроумной тактики которую применял гранд адмирал Эй Сакелларкис. В первые дни войны, я сам был свидетелем нескольких столкновений ЦГФ с кораблями противника. Обычно в таких случаях, гранд адмирал командовал нашей единственной субмарине Наутилус, всплыть на короткое время, чтобы дать себя обнаружить, затем погрузиться, сменить позицию, снова всплыть и так далее. Сам гранд адмирал, в это время выходил в эфир и связавшись с адмиралом врага, предлагал им напасть на нас. Делал он это в выражениях, которые я не рискну повторить на страницах этой книги. Вообще, Эй был настоящим мастером “народного фольклора”. Иногда он применял такие “трехэтажные” лингвистические конструкции, что даже своих, видавших виды, матросов вгонял в краску. Хотя гранд адмирал и никогда не повторялся в выражениях, смысл его речи всегда сводился к одному – рискните, нападите на нас, у нас здесь с два десятка подлодок, всех перетопим. Как я уже говорил, дело происходило при крайне неблагоприятных погодных условиях, а средства обнаружения и противолодочной борьбы в то время были крайне несовершенны. Обычно эти столкновения заканчивались через пару часов тем, что неприятельский флот отступал (хотя он и был многочисленней). Все мы понимали, что такая ситуация не может продолжаться вечно, что рано или поздно враг даст нам по-настоящему серьезный бой и что нам лучше быть к нему готовыми. Поэтому-то мы так сильно обрадовались, узнав, что две новейших подлодки противника попали в наши руки. Однако я снова увлекся. Подробности о войне на море вы можете прочесть в мемуарах гранд адмирала Эй Сакелларкиса. Мой же удел – рассказ о войне на суше.

Итак, высадившись в Таранто 13-го июля, 2-я ПА направилась на запад, в провинцию Потенза. Все шесть пехотных дивизий (ПД), 2-ой ПА, прибыли к месту назначения в 9:00 17-го июля. В Потензо их ожидали одна горнострелковая и одна кавалерийская дивизии врага под командованием генерал-лейтенанта Ди Пруна. Завязался бой. Тем временем в Таранто, выгрузились третий армейский (3-ий АК) и кавалерийский корпуса (Кав.К). Кав.К получил приказ следовать на север, в пустую провинцию Бари. Из состава 3-го АК была выведена 17-я ПД, эта дивизия получила приказ охранять Таранто, а сам же 3-ий АК (в составе которого осталось две ПД) поспешил в Потензу, где к 18:00 17-го июля, к итальянцам подошло подкрепление (одна ПД). ЦГФ же направился к берегам Сицилии, чтобы взять на борт отдохнувшую 1-ю ПА и перебросить ее на континент.

18-го июля, Кав.К прибыл в провинцию Бари, но, к сожалению слишком поздно. Противник успел подтянуть туда пехотную дивизию, которая уже успела неплохо окопаться. В провинции шел сильный дождь и командующий корпусом принял совершенно правильное решение об отступлении назад, в Таранто.

21-го июля, в 15:00 3-ий АК прибыл в Потензу. Итальянцы тоже подтягивали подкрепления. Через день, с юга, из провинции Косенза, туда прибыла еще одна ПД врага. Таким образам, соотношение сил здесь стало восемь к четырем в нашу пользу. Должен сказать, что в Потензе была настоящая мясорубка. Используя нашу самую передовую в мире артиллерию (поверьте, в 36-ом, Греческая артиллерия действительно была таковой), мы нещадно уничтожали противника. Но итальянцы с маниакальным упорством продолжали сопротивление.

24-го июля, в 1:00 1-я ПА (под моим командованием) в полном составе (все шесть ПД), неожиданно для врага высадилась в пустой провинции Наполи, что находиться между Римом и Потензой. Нам снова удалось захватить вражеские корабли! На этот раз нам достался эсминец довоенной постройки (класс этих кораблей получил название “Усталый”) и две устаревших субмарины которые стали Наутилусом-2 и Наутилусом-3. Выгрузившись, 1-ая ПА двинулась в Потензу, где все еще шел бой с четырьмя дивизиями противника.

26-го июля, в 6:00, 1-ая ПА прибыла в Потензу. Таким образом, в этой провинции сосредоточилась практически вся наша армия, за исключением 17-ой ПД которая охраняла Таранто (Кав.К который отступил в Таранто из Бари, ранее также был переброшен в Потензу, уж простите старика, как-то забыл упомянуть об этом).

27-го июля, в 21:00 Итальянцы не выдержали и начали по частям отводить войска из Потензы. Однако к этому времени, нам уже удалось полностью уничтожить одну пехотную дивизию врага!

28-го июля, к 8:00 мы наконец-то одержали столь нужную нам победу в Потензо! После захвата этой провинции, дивизия врага, находившаяся к югу, в Косензе, оказалась в окружении. Потери врага были огромны – одна ПД полностью уничтожена, остальные же дивизии потеряли свыше 70% личного состава и отступили на юг, в Косензе. Наши потери в среднем составляли до 15% личного состава. Особенно сильно была потрепана 2-я ПА, которая первой вступила в бой. Мною было принято решение пополнить ее людьми. В тот же день все наши войска находившиеся в Потензе (1-я ПА, 2-я ПА, 3-ий АК и Кав.К) выдвинулись на север, в провинцию Бари. Времени на отдых у нас не было, нужно было развивать наступление.
По данным нашей разведки, одна дивизия противника попавшая в окружение в Косензе, начала переправу в Сицилию. Чтобы как-то помешать врагу, в Косензе из Таранто вышла 17-я ПД.

29-го июля, в 8:00, две ПД итальянцев под командованием маршала Ди Пьемонте атаковали пятнадцать наших дивизий в Потензо! Вероятно это было запоздавшее подкрепление, которое по каким-то причинам не получило информацию о том, что бой в этой провинции уже закончен. Как бы там ни было, мы легко расправились с ними. Уже через два часа, понеся огромные потери, враг бежал в Бари. Но мы-то шли туда же! Правда Кав.К получил приказ остановить наступление на Бари. Я посчитал что сил 1-ой ПА, 2-ой ПА и 3-го АК (итого: 14 ПД), достаточно чтобы выбить засевшие в Бари три дивизии итальянцев. Кав.К получил новый приказ, ему надлежало немедленно выступить в Наполи, куда по данным разведки, из Рима двигалась одна ПД итальянцев.
В тот же день, мы получили известие о том что, переправившись из Косензе, одна дивизия противника, захватила север Сицилии (провинция Месино). Таким образом, в Косензе, куда из Таранто наступала наша 17-я ПД, на данный момент, не осталось вражеских войск, но туда отступали три сильно потрепанные в Потензо дивизии врага.

30-го июля, в 7:00, 1-я ПА, 2-я ПА и 3-ий АК прибыли в Бари, где вступили в бой с двумя ПД и одной танковой дивизией (ТД) врага, которыми командовал генерал-лейтенант Банкаль. Все три дивизии были свежими и успели хорошо окопаться. Наши же войска, напротив нуждались в отдыхе и пополнении их личным составом. К тому же, в провинции шел дождь, что затрудняло работу нашей артиллерии.

1-го августа, в Бари наконец-то добрались, ранее побитые нами в Потензо, две ПД итальянцев фельдмаршала Ди Пьемонте. Он немедленно возглавил оборону противника. Теперь в Бари четырнадцати нашим ПД противостояли четыре ПД и одна ТД итальянцев. Дождь все не прекращался.
Утром этого же дня, наш Кав.К прибыл в Наполи и начал готовиться к отражению атаки итальянской ПД, которая наступала туда из Рима.

2-го августа, в 12:00, в Наполи, Кав.К был атакован одной ПД врага под командованием генерала Вечиарелли. Конечно кавалерия не очень сильна в обороне, но на наше счастье в Наполи бушевала сильнейшая буря, которая в значительной степени повлияла на эффективность наступательных действий противника.

Вообще я должен отметить, что погода как доставляла нам массу хлопот, так и была нам на руку. К этому времени, враги уже перебросили из Африки в Италию большую часть своей авиации. У нас же авиации не было, не было также зенитных орудий и единственным средством борьбы с самолетами противника было обычное стрелковое оружие. Конечно в итальянских ВВС были самолеты весьма устаревших моделей и в принципе мы нередко сбивали их шквальным огнем из нашего стрелкового оружия, но в тоже время, нельзя отрицать, что нам очень сильно помогли затяжные дожди и бури, которые шли в Италии практически повсюду. Кто знает, чем бы закончилась наша кампания, если бы в Италии стояла ясная погода и следовательно действия авиации врага были бы гораздо более эффективными? Однако вернемся к описанию боевых действий.

В 17:00 того же дня (2-го августа), наша 17-я ПД прибыла в Косензе и вступила в бой с корпусом генерал-лейтенанта Ди Пруна. Боем это было назвать трудно, поскольку этот корпус только что прибыл туда из Потензы, где он был нами изрядно потрепан в ходе десятидневного сражения. Фактически наша 17-я ПД застала вражеский корпус на стадии реорганизации. В пехотной дивизии врага было всего 30% личного состава и хоть горнострелковая и кавалерийская дивизии вражеского корпуса, и были полностью укомплектованы людьми, большинство солдат в них были зелеными новобранцами. Штаб корпуса фактически не контролировал ситуацию, потому уже через час после вступления 17-ой ПД в Косензе, все три дивизии врага в панике побежали к морю в надежде переправиться на Сицилию, контроль над которой к этому времени враг уже успел вернуть себе (дивизия врага высадившаяся 29-го июля в Месине, уже захватила и Сиракузы). ЦГФ получил приказ немедленно переправить 17-ю ПД из Косензе в Месину, с тем, чтобы наши пехотинцы успели окопаться, встретить и уничтожить отступавшие туда три дивизии врага.

7-го августа, в 5:00, выгрузка 17-ой ПД в пустую Месину была завершена. В Сиракузах замечена дивизия колониальной милиции противника. Было принято решение пока ее не трогать, а подготовиться к “встрече гостей” – абсолютно неорганизованной толпы вражеских солдат, которая когда-то была тремя дивизиями.

10-го августа, в Бари, где как вы помните, четырнадцать наших дивизий вели бой с пятью дивизиями итальянцев в условиях дождливой погоды, к середине дня были уничтожены все четыре пехотных дивизии противника (51-я, 2-я, 18-я и 6-я ПД). Однако танковая дивизия врага под названием “Литторио” продолжала оказывать ожесточенное сопротивление.

11-го августа, в 8:00 сопротивление итальянских танкистов в Бари было сломлено и ТД противника, потеряв более 60% личного состава, отступила в Рим. Победа досталась нам дорогой ценой. В четырнадцати наших дивизиях из 140 000 человек положенных по штату, к концу битвы осталось лишь 116 300 (правда нужно учесть, что сюда входят и более ранние потери, так как только 2-я ПА была пополнена людьми после боя в Потензо). Конечно враг потерял гораздо больше нас. Но главное, чего мы добились – путь как в Рим, так и на север Италии был открыт! Фронта больше не было!!!

В 10:00, того же дня, в Месине, наша 17-я ПД, “встретила гостей” из Косензе. Все три измотанных дивизии противника капитулировали прямо на побережье уже через час.
В 11:00, 17-я ПД выдвинулась в Сиракузы.

Таким образом, на 11-ое августа 1936-го года, сложилась следующая обстановка:

1-я ПА, 2-я ПА и 3-ий АК, (итого: 14 пехотных дивизий) уставшие и потерявшие примерно половину организации, находились в Бари. Из Бари, на запад, в Рим бежали остатки танковой дивизии итальянцев. К северу от Бари в провинции Анкона, не было ни одной дивизии врага! К юго-западу от Бари в провинции Наполи, наша кавалерийская дивизия продолжала сдерживать одну пехотную дивизию противника. На Сицилии, из провинции Месина по направлению к одной дивизии колониальной милиции врага окопавшейся на Сиракузах, шла наша 17-я ПД.

То есть, менее чем за полтора месяца с момента объявления войны, мы захватили половину Италии, уничтожили с десяток вражеских дивизий, но самое главное – организованного сопротивления уже как такового не существовало. Солдаты и офицеры нашей армии ликовали. Казалось еще чуть-чуть и Италия будет повержена, еще немного и Рим падет…


Читайте дальше: Греки в Риме, Римские каникулы (оккупация Италии, затишье в войне), “Тушкан пустыни” (Папакос набирает очки), восток побеждает запад (аннексия Италии, первый шаг к возражению Византии), эпизод III “Империя наносит главный удар”.